Отец наших отцов

– А какая разница между ламаркизмом и дарвинизмом? – спросила Лукреция, увидев в блокноте лекцию по дарвинизму от профессора Конрада.

Дарвинисты считают, что люди – это животные, у которых случайно оказался ген, позволивший им встать на задние лапы. А ламаркисты считают, что любое животное, если это необходимо, может трансформировать свои гены, – объяснила доктор Ван Лизбет.

Слегка улыбнувшись, она заключила:

– М-м-м, идеи Ламарка дают каждому надежду на лучшее. А Дарвин, если ты представитель не самого удачного вида, не оставляет тебе ни малейшего шанса.

В соседней комнате в емкостях с формалином плавали зародыши. Кроме человеческих, здесь были эмбрионы ящерицы, обезьяны и других животных.

– Развиваясь в течение девяти месяцев, зародыш человека проживает всю историю своего вида.

Соланж Ван Лизбет обошла комнату. В одной емкости находилась маленькая розовая фасолина: шестидневный зародыш человека, очень похожий на одно из простейших существ, которые они только что видели. Рядом двенадцатидневный эмбрион напоминал крошечного удлиненного червячка с большими глазами.

– Похож на зародыш рыбы, правда? Мы ведь сначала были рыбами, – заметила Соланж. – Когда человеческому эмбриону тридцать один день, он похож на ящерицу, в девять недель – на детеныша землеройки, в восемнадцать недель ничем не отличается от зародыша обезьяны.

Рассказ произвел на Лукрецию сильное впечатление, она быстро записывала.

– Словно каждый из нас вспоминает до рождения все этапы истории человечества, – пробормотал Исидор Катценберг, тоже увлеченный новой теорией.

– Тайна формы цифр, – прошептала Лукреция. – 1, 2, 3, 4, 5. Перед тем как родиться, мы повторяем все стадии эволюции жизни.

– Что вы сказали? – с любопытством спросила Соланж Ван Лизбет.

Лукреция указала на живых обезьян, сидящих в больших клетках.

– Зачем здесь эти обезьяны?

– Для опытов. У людей девяносто девять процентов генов совпадает с шимпанзе. У них можно позаимствовать некоторые органы для пересадки больным людям. Чем больше экспериментов по пересадке органов животных мы проведем, тем реже придется обращаться в банк донорских органов, и количество злоупотреблений уменьшится.

– Каких злоупотреблений? – удивилась Лукреция.

– В странах третьего мира бедняки продают свои органы, чтобы не умереть с голоду. Почки, легкие, роговицу глаза… Поскольку спрос значительно превышает предложение, возник целый бизнес по торговле органами. В такой ситуации здоровой альтернативой может стать пересадка органов животных, практически идентичных человеческим, в частности органов шимпанзе.

Соланж Ван Лизбет добавила, что даже не все шимпанзе в этом смысле одинаковы.

– Только бонобос из Конго обладают генами на 99, 3 процента совпадающими с человеческими, что является залогом успеха. На них мы и сосредоточили все наше внимание.

Соланж Ван Лизбет открыла клетку, в которой сидел молодой бонобос. Он доверчиво пошел к ней на руки. Затем подобрался к Лукреции и начал играть ее рыжими волосами.

– Бонобос – обезьяны чрезвычайно умные. Они живут стаями. Конфликты улаживают, играя и занимаясь любовью. Играть они готовы всегда, а это главный признак ума.

Соланж Ван Лизбет протянула обезьянке мяч, но в последний момент спрятала его за спиной. Обезьянка попыталась угадать, в какой руке находится предмет, и испустила серию радостных вздохов, когда сделала верный выбор.

– К несчастью, бонобос вымирают. Найти их можно только в Конго, где местное население считает их мясо деликатесом. Мы пытаемся заставить их размножаться здесь, в неволе. Но проблема в том, что бонобос могут жить лишь на свободе. Они начинают размножаться, только если чувствуют себя комфортно. А чувствуют они себя комфортно, только когда их мозг постоянно стимулируют.

Доктор Ван Лизбет повела журналистов в соседнее помещение. Это был игровой зал. Чтобы выбраться из клеток, снабженных кодовыми замками, обезьяны должны были построить логичную фразу.

– Что значит «логичная фраза»?

– Фраза, в которой есть подлежащее, сказуемое и дополнение. Слова заменяются идеограммами.

Действительно, на кнопках были изображены голова обезьяны, бананы, разные предметы…

В других клетках обезьяны упражнялись с кодовыми замками, чтобы добраться до еды.

– Когда ум бонобос активен, они чувствуют себя хорошо и начинают совокупляться. А если их оставить взаперти, как в зоопарке, они впадают в меланхолию и умирают. В этих клетках у них в какой-то степени есть иллюзия того, что они продолжают эволюционировать.