– Знаете ли вы, сколько свиней выращивается в мире? Около 650 миллионов. Население Америки, умноженное на три!
Исидор и Лукреция рассматривали пирамиды консервных банок, горы мясных изделий в целлофане, кучи сырокопченой колбасы, паштетов, кровяной колбасы, черной, белой, с яблоками, с перцем, салями…
– Вот их последние приношения.
На старой афише была изображена смеющаяся свинья, протягивавшая зрителям свои внутренности в форме сосисок со словами: «В свинье вкусно все».
Доктор Ван Лизбет подошла к фотографии группы ученых.
– Все так и шло до того момента, пока тридцать лет назад в одной английской лаборатории случайно не обнаружили удивительную совместимость органов свиньи и человека. По неизвестным причинам наш организм совместим с организмом свиньи.
Она показала на полках ряды сосудов с различными органами в формалине.
– В период, когда нехватка донорских органов в клиниках становится главной проблемой, когда в странах третьего мира убивают бомжей, чтобы украсть у них глаза, когда убивают детей, чтобы украсть у них почки, нас спасает свинья.
Доктор Ван Лисбет снова взяла в руки поросенка.
– Это Максимилиан. Самый хитрый из всех поросят, что мы тут выращиваем. Просто ас по тестам на уровень интеллекта. Пойдемте, я вам покажу.
Доктор повела их в комнату, где находились клетки с замками, похожими на те, что они видели у бонобос.
Она поместила поросенка в клетку, и животное принялось очень быстро крутить пятачком колесики с символами, составляя логическую фразу: «Я иду к тебе ». Дверца открылась, и поросенок кинулся лизать руки ученого.
– Максимилиан это делает быстрее, чем самый умный из моих бонобос!
Лукреция перелистнула назад несколько страничек блокнота.
– Все это очень хорошо, но противоречит ламаркизму, который, как вы заявили во время нашей первой встречи, вы проповедуете. Вы утверждали, что именно среда превратила примата в человека.
Специалистка по трансплантациям признала, что тогда рассказала журналистам лишь половину своей теории.
– Открытие профессора Аджемьяна идет гораздо дальше. Оно доказывает, что вид изменяется не только под воздействием каких-то грандиозных потрясений. Иногда бывает достаточно воли одного индивидуума.
– Одного индивидуума? – переспросила Лукреция.
– Да. Одно существо способно изменить поведение всего стада, а значит, и всю историю своего биологического вида.
Она вымыла руки над маленькой раковиной.
– В противоположность тому, что думают обычно, я считаю, что совершенно ничтожное событие может иметь значительные последствия. Одна капля способна переполнить океан.
Лукреция записала: «Теория Ван Лизбет (продолжение): Воли одного индивидуума достаточно, чтобы изменить мир».
Хирург призвала гостей в свидетели.
– Только оттого, что один самец примат занялся любовью с самкой свиньи, мутировал целый вид. Оттого, что гибрид, родившийся в результате этой встречи, ухитрился выжить и размножиться, случайные генетические свойства, явившиеся плодом этого совокупления, стали присущи целому виду. А этот вид изменил окружавшую его среду и, быть может, однажды изменит всю Вселенную. Одна капля – и океан переполняется!
Они вдруг поняли очевидное: простое стечение обстоятельств, и все могло бы быть иначе – на Земле жили бы только обезьяны и свиньи.
А людей бы не было…
5. СО СТЕРВЯТНИКАМИ
ПЕРВЫЙ СЫН очень голоден.
Охотиться не так просто. Его никто не учил ловить животных. В родительской пещере добыча сваливалась с неба и была наполовину оглушена падением.
Там было легко добывать еду. А здесь, наверху, она не дает тебе и приблизиться.
Он бежит за страусом. Недолго. Грациозная птица легко побеждает его и в спринте, и в беге на длинную дистанцию.
Он пытается поймать маленького носорога, и опять приходится бежать, только уже от добычи – от матери малыша.
Рекорд по скорости побит, но он все равно остается голодным. Бегать чрезвычайно утомительно.
Он чувствует, что берется за дело не с того конца. Если бы природа предназначила его для бега, она снабдила бы его более длинными и мускулистыми лапами. Вертикальное положение, которое он неосознанно принимает, тем более не предназначено для бега – его тело плохо обтекаемо и мешает бежать против ветра.
ПЕРВЫЙ СЫН плетется по степи.
Он удручен еще и потому, что ему кажется, что добыча убегает от него не только как от хищника, но и как от какого-то особого существа. Словно все считают его чудовищем и никто не хочет, чтобы «это» приближалось.