Ворон

— Приветствую тебя, Пауел Дифида, — начал Тейрнион, обращаясь прямо к принцу и не замечая Бронуин. — Я Тейрнион, лорд Гвентч, a это моя жена, леди Илейн из Пауиса.

Пауел глубоко вздохнул и обратил печальный взгляд на посетителя.

Любезная гостеприимность была первым законом среди Кимри.

— Добро пожаловать в мой замок, Тейрнион из Гвента, а также твоя семья, — ответил Пауел. Он умышленно не обращал внимания на Рианон. Видеть ее сейчас было для него слишком тяжелым испытанием.

Она так болезненно худа, однако красота ее не потускнела.

— Выслушай меня, принц Дифида, потому что я приехал сюда исправить зло, причиненное твоей семье. Ты допустил, чтобы твою верную жену Рианон несправедливо осудили. Такое поведение недостойно принца Дифида.

Пауел был поражен этим упреком и насторожился.

— Можете вы доказать невиновность моей жены, мой господин? — нерешительно спросил он Тейрниона. — Если вам это удастся, тогда вы сделаете то, что никто другой, даже она, не в состоянии были сделать.

Тейрнион медленно кивнул и начал свой рассказ.

— Несколько месяцев назад к моему дворцу приехал Таран Ста Битв и его спутник Эван ап Риз. Хотя до нас дошли слухи о постигшем вас несчастье, мы не знали всех подробностей, о которых они поведали нам в первый же вечер. Получив благословение вашей жены, они отправились из Дифида в ее страну Там они узнали, что один из бывших поклонников леди Рианон, в ярости от потери ее, искал способа отомстить. Среди вашего народа он нашел помощника. Кто был этот Кимри, им не удалось выяснить, потому что отвергнутый поклонник отказался назвать его имя. Он был наказан высшим советом Справедливого народа и больше уже не причинит никому вреда, — заверил своих слушателей лорд Гвента, а затем продолжил:

— Таран Ста Битв и его друг верили в невиновность леди Рианон. В то утро, когда вы позволили так несправедливо осудить ее, эти славные воины порасспросили женщин, дежуривших ночью в покоях вашей жены. Они узнали, что Бронуин Белая Грудь принесла этим дамам вино, выпив которое они все сразу же погрузились в глубокий сон.

Единственная дама, оставшаяся верной своему долгу, слегка вздремнула в середине ночи, но ее разбудил звук открываемой оконной рамы. С ужасом она наблюдала, как когтистая рука просунулась в комнату и подняла с колыбели вашего сына. Бедная женщина потеряла сознание, когда же пришла в себя, младенца в колыбели уже не было. Именно в этот момент проснулись остальные и, увидев, что ребенок исчез, и опасаясь наказания, попытались обвинить вашу жену в убийстве собственного сына. Та женщина, которая знала правду, боялась рассказать все. Она недавно появилась при вашем дворе, видела враждебное отношение к вашей жене и испугалась, что ей никто не поверит. Поэтому позволила, чтобы ваша жена была безвинно осуждена. Когда Таран говорил с ней, выяснилось, что они состоят в родстве, поэтому дама и доверила ему свою тайну.

Глаза Пауела расширились при словах Тейрниона.

— Я не слышал об этом раньше, — произнес он, но в голосе его было смущение. — Почему я не слышал об этом?

— Потому что это, несомненно, ложь! — зло бросила Бронуин, не обращая внимания на предостерегающий взгляд отца.

Тейрнион вновь не обратил внимания на сварливую женщину и обратился к Пауелу:

— Сколь много слов сказали вы своей жене после того, как позволили осудить ее, а, принц Дифида? Она знала, что ее сын похищен, но вы, как мне сказали, под влиянием чужих предрассудков мгновенно отсекли ее от себя. Вы не горевали с ней вместе, не утешали ее, никак не защитили ее невиновность.

Яркая краска стыда залила лицо Пауела при резких словах лорда Гвента.

— Ах-х-х, Рианон! — впервые за четыре года вслух произнес он имя жены.

Рианон подняла на мужа фиалковые глаза, вглядываясь в него с такой щемящей печалью, что принц не выдержал и громко закричал, словно от боли, но она не проронила ни слова.

Тейрнион продолжил свой рассказ.

— Я знал об этом существе, которое искали Таран и Эван, но не представлял, каково оно из себя и где его найти. Видите ли, господин, в моих стадах есть прекрасная кобыла, которую я очень люблю. Много лет она исправно жеребится, но был период, когда новорожденные жеребята постоянно исчезали при загадочных обстоятельствах, почти сразу после их появления на свет. И вот четыре года назад я твердо решил, что не допущу пропажи жеребенка. Поэтому, когда кобыла начала рожать, я привел ее в свой замок в Пвенте ради безопасности.