Негасимое пламя

— Леди Джессамин, подождите! Посмотрите-ка, что сделала та краска для волос, что вы мне дали, — настоящее чудо! — прокричала она еще издалека, на ходу сбрасывая шаль. — Джек говорит, что они сверкают, будто лютики в поле! — И Марджери с простодушной гордостью пригладила золотые, локоны.

— Ах, какой, комплимент! Так когда же свадьба?

— Во вторник, — сияя от счастья, ответила Марджери. — Ох, миледи, если Джек опоздает в церковь, я, наверное, умру от стыда!

— Ну конечно, он не опоздает! Что за ерунда, Марджери? Не так уж он глуп, чтобы пропустить собственную свадьбу! — При одной мысли о подобной нелепости Джессамин весело расхохоталась.

Она ни минуты не сомневалась в том, что пастух Джек Дровер спит и видит, как бы поскорее обвенчаться со своей прелестной возлюбленной. Он часто перегонял скот в Честер и сейчас находился там в последний раз перед рождественской ярмаркой.

Марджери вспыхнула и, стыдливо опустив глаза, призналась:

— Я и сама хочу его. Вы только не подумайте чего плохого, миледи. Я не в тягости, Боже упаси!

Джессамин похлопала девушку по плечу:

— Молодец, Марджери! Тебе есть чем гордиться. Ну-ка, посмотри, что я тебе привезла.

Порывшись в седельной сумке, она достала прехорошенький венок из душистых трав, перевязанный пунцовой лентой, — достойное украшение для спальни новобрачной.

— О, леди Джессамин! Прелесть-то какая! — в восторге завизжала Марджери, пропуская между пальцами атласную ленту. Лопни мои глаза, если мы с Джеком не будем любоваться им, лежа на своей постели! — И Марджери оглушительно расхохоталась, хотя щеки ее и порозовели от смущения.

Джессамин рассмеялась вместе с ней и, помахав на прощание, выехала из ворот трактира. Но, пока она не спеша спускалась по деревенской улице, на душе у нее было тяжело. И не то чтобы ей была неприятна радость Марджери или ее наивное предвкушение восторгов, ожидавших девушку на супружеском ложе, — вовсе нет. Она с детства привыкла к тому, что о подобных вещах говорят открыто. Для невинной девушки не считалось зазорным знать о том, что происходит в постели между мужчиной и женщиной. И в деревне, да и в замке у супружеских пар было мало возможностей даже ночью остаться наедине. Так что плотская любовь ни для кого не была тайной. Что же до самой Джессамин, то для нее величайшей загадкой оставались чувства, охватывающие любовников.

Она вспомнила, как отец, возвратившись домой из последнего похода, привез книгу, посвященную искусству куртуазной любви. На обратном пути сэр Хью встретил бродячего торговца и обменял добытые доспехи на несколько отрезов разноцветного шелка, кружева и ленты, а в придачу получил богато украшенный иллюстрациями роман — и все это ради своей ненаглядной Джессамин.

Хотя некоторые слова в книге до сих пор были ей не совсем понятны, девушке нравилось любоваться яркими рисунками. Нанесенные на бумагу тонкой кистью искусного художника, сверкающие разноцветными красками, картинки радовали глаз. На них были изображены менестрели и рыцари, распевающие серенады в честь прекрасных дам. Одетые в роскошные туалеты влюбленные парочки укрывались в беседках, сплошь увитых шпалерами роз, подобных которым Джессамин никогда не приходилось видеть. Из пышных цветов на картинках она узнала только гвоздики и желтофиоль. И хотя Джессамин не раз видела шиповник, заплетавший изгороди возле замка, но ей не приходилось даже слышать о розах с лепестками, подобными алому бархату, и с таким упоительным ароматом, что люди теряли голову. И почему-то ей казалось, что Марджери и Джек не очень-то похожи на утонченных любовников из ее любимой книги, хотя, признаться, в глубине души она и позавидовала счастливой, беззаботной Марджери, предвкушавшей радость соединения с любимым.

Джессамин нетерпеливо тряхнула головой и упрямо расправила плечи, стараясь выкинуть из головы глупые мысли. Подумать только — мужчина ее мечты!

Можно подумать, она не имела возможности убедиться, что в жизни мужчины либо слабовольные, никчемные создания, либо самодуры и тираны. Ни один из тех, кого она знала, и не думал изъясняться стихами, не говоря уж о том, чтобы хоть раз преклонить колени и поцеловать край ее платья. Но положа руку на сердце, надо признать, что пока еще ни один мужчина не испытывал к ней нежных чувств, а местное дворянство так же мало похоже на изображенных в романе изящных рыцарей с благородными чертами лица и томными глазами, как и Марджери с Джеком. Ходили какие-то слухи о предстоящей помолвке Джессамин, но со смертью отца они прекратились сами собой.