Невольница любви

— Подойди, — повторил он.

Индия чуть заметно качнула головой.

Взгляд Кейнана-реиса скользил по дрожащей, прижавшейся к двери девушке. На земле не рождалось создания прекраснее. Безупречная фарфорово-белая кожа. Он заметил это, когда порол ее. Как только девушку вымыли и причесали, стало понятно, какое сокровище он похитил у брата. Ему страстно хотелось поцеловать эти полные красные губы, запустить пальцы в шелковистые локоны. Она, разумеется, напугана — это видно по распахнутым золотистым глазам, — но голова вызывающе вскинута.

Дей спустился, гадая, как далеко заведет девушку упрямство. Видя, что он направляется к ней, Индия повернулась и с отчаянной силой потянула за ручку двери. Поздно. Индия прикусила губу, чтобы не вскрикнуть, когда почувствовала, что он прижался к ней. Дыхание ее пресеклось, но она с трудом проглотила вопль и не пошевелилась, хотя знала, что он не отойдет. Когда его рука протянулась над ее головой и снова захлопнула дверь, девушка в ужасе подскочила. Дей тихо рассмеялся.

— Ты боишься, — заметил он, отводя в сторону ее волосы и припадая губами к затылку.

— Н-нет, — выдавила Индия, прижавшись носом к толстым дубовым доскам.

— Я не обижу тебя, — пообещал он, прикусив нежную мочку ее уха. — М-м-м… как я и подозревал, ты восхитительна!

Индия ничего не ответила, хотя, честно говоря, по спине пробежали мурашки.

— Ты непокорная рабыня, — упрекнул он, играя ее локонами.

— Я не рабыня! — свирепо прошипела Индия. — Я леди Индия Энн Линдли, дочь герцога Гленкирка, сестра маркиза Уэстли, герцога Ланди и лорда Лесли из Гленкирка. Ты не смеешь держать меня в плену! Я свободная англичанка и никому не принадлежу!

— Твое происхождение безупречно, — согласился дей. — Но ты была леди. Раньше. Теперь все изменилось. Ты военная добыча, привезенная мне в дар одним из капитанов, и моя невольница. — И, с силой прижавшись к ней, прошептал:

— Пора тебе понять свое место в новом мире. Ты моя рабыня, и единственное твое предназначение — угождать мне.

— Никогда! — вскрикнула Индия. Шляпки медных гвоздей больно впивались в ее тонкую кожу.

Кейнанреис усмехнулся, забавляясь ее сопротивлением, и острыми зубами прикусил ей шею.

— Разве у тебя есть иной выход?

— Умереть, — мрачно откликнулась она.

— Маленькая дурочка, — прорычал он. — Думаешь, я позволю тебе так легко уйти из жизни? Сначала отдам янычарам на забаву. Они быстро сломят твое сопротивление. Сорвут с тебя одежду. Двое станут держать тебя, а остальные брать по очереди и подвергать всяческим издевательствам и извращениям, моя невинная маленькая девственница. Когда же они сломят твой дух и уничтожат красоту, станешь обычной солдатской потаскухой. Да, ты погибнешь от болезней и голода, но не раньше чем через несколько лет. Именно этого ты желаешь? Индия сжалась от ужаса.

— Нет, — пролепетала она.

— Тогда отдашься мне, — спокойно заключил дей. Девушка снова затрясла головой.

— Ты можешь изнасиловать меня, господин, но я не стану твоей добровольно. Ни за что.

— Насилие? — брезгливо поморщился он. — Я хочу ласкать тебя, дурочка! Гладить эти мягкие белые руки. Его пальцы скользнули в рукав, провели по ее плечу.

— Хочу любить каждую частичку твоего тела и целовать соблазнительный рот, пока твои губы не распухнут. Хочу слышать, как ты кричишь от наслаждения, когда наши тела сольются. Но насилие мне противно.

— Иначе ты меня не получишь, повелитель, — упрямо повторила Индия.

Дей раздраженно фыркнул и отнял руки.

— Безумная! Ты не понимаешь, что я в любую минуту прикажу связать тебя и сделаю все, что пожелаю? И ты будешь вне себя от восторга, потому что я покажу тебе рай. Нет, для этого ты слишком глупа, а я не стану тратить силы своей души на трусливых девственниц. И не стану тебя уговаривать и обольщать. Не тебе взять надо мной верх!

Стиснув ее ладонь, он оторвал Индию от двери и потащил по коридору в покои Азуры. Войдя в комнату, он швырнул девушку на пол и придавил ногой.

— Эта рабыня, — объявил дей растерявшейся Азуре, — неуправляема, госпожа. Пусть проведет ночь у тебя, а завтра прикажи Бабе Гассану, чтобы он обучил ее обязанностям моей рабыни для интимных услуг. Следовало бы швырнуть ее на потеху янычарам, но я решил на этот раз смилостивиться, и ты лучше других знаешь, в чем причина. Если моя постель ей не по вкусу, пусть отрабатывает свой хлеб иным, не столь легким способом.