Возьми меня с собой

Дженни смотрела им вслед – смотрела на всадников стремительно проносившихся по поляне. Дай Бог, чтобы Киту хватило времени, а что до нее самой – делать нечего, с капитаном гвардейцев придется расплачиваться. Конечно, можно было бы попытаться бежать. Но трое гвардейцев сторожили лошадей. Можно было бы воспользоваться подземным ходом, но если Кита найдут, она попадет в западню.

Через час снаружи послышался стук копыт. Вот-вот явится капитан Кейн, и не важно, вернется ли он со щитом или на щите – конец для нее все равно будет один. Ноги ее словно приросли к полу. Дженни не понимала, отчего ей не хочется двигаться с места, просто интуиция подсказывала, что не надо ничего предпринимать.

Одна из горничных осторожно постучала в дверь.

– Госпожа Данн, – начала она заикаясь, удивленно округлив глаза.

– Что там опять?

– Там… О, госпожа, его величество король ждет внизу.

– Спасибо, Эбби! – чуть не подскочив от счастья, воскликнула Дженни.

Вновь Карл Стюарт вызволял ее из беды. В смятении Дженни прижала ладони к горящим щекам и, поправив волосы и гордо вскинув голову, пошла вниз – встречать короля.

Глава 24

Солнечный луч едва пробился сквозь тяжелые облака, окна блеснули и тут же погасли вновь. Дженни отошла от окна гостиной и взяла плащ.

В феврале эпидемия чумы пошла на спад, и двор вернулся в Лондон. Карл потребовал, чтобы Дженни также переехала в столицу, и хотя скромный домик, который подарил ей Карл, вполне ее устраивал, Дженни не хватало деревенского воздуха и простора ее усадьбы. Прошло почти семь месяцев с тех пор, как они виделись с Китом Эшфордом. Поскольку о его поимке ничего не было слышно, Дженни полагала, что он обитает где-то за границей.

Папистский заговор, в котором он якобы принимал участие, закончился ничем.

Джеймс Эшфорд стал при дворе важной шишкой. Он шел к своей цели, не стесняясь в средствах и не брезгуя ничем. Знаменитые рысаки перекочевали из конюшни старшего брата к нему, и теперь Джеймс брал призы на королевских скачках. Однако, к величайшему разочарованию Эшфорда-младшего, король не стал передавать ему в собственность владения старшего брата, так что вопрос о помиловании Кита все еще был открыт.

Дженни мало бывала на балах и королевских приемах – она принимала лишь те приглашения, на которых настаивал король, но их становилось с каждым месяцем, проведенным в Лондоне, все меньше. Возможно, ее нежелание украшать собой светские рауты и раздражало Карла, но Дженни было все равно. В последнее время страсть ее к королю заметно охладела, но Карл если и был раздосадован, то не подавал вида – с ней он оставался неизменно ласковым и внимательным, разве что навещал все реже и реже.

Перед тем как выйти на улицу, Дженни заглянула на кухню, попросив кухарку собрать ей корзинку с едой, чтобы отнести на Лебяжью улицу. Из всех ее родственников выжила одна лишь Пэт – всех подмастерьев, за исключением самого младшего и на вид самого слабого, тоже унесла чума.

Вернувшись в Лондон, Дженни не сразу смогла заставить себя навестить родню, и то, что она увидела, глубоко потрясло ее. Большинство домов стояло пустыми, с разбитыми стеклами, ставни болтались на несмазанных петлях, издавая жалобный скрип, сквозь булыжную мостовую пробивалась трава. Галантерейная лавка была закрыта – Пэт как могла перебивалась шитьем, без мужа вести дело оказалось непросто, и Пэт, уже попривыкшая к роскоши, тяжко страдала от того, что приходится экономить на всем. Сама Пэт тоже изменилась почти до неузнаваемости – кожа складками висела на лице, за год она постарела лет на двадцать. Платья болтались на ней как на вешалке. Утратив красоту, Пэт утратила интерес к жизни, превратилась в вечно ноющую старуху и, странное дело, переняла привычку покойной младшей сестры постоянно шмыгать носом.

Где-то неподалеку прогремел раскат грома, первые тяжелые капли упали на землю. Дженни осталось лишь за угол повернуть – и вот он, дом, некогда давший ей приют. В корзинке Дженни несла каравай хлеба, горшочек с маслом и свиной окорок. Она и рада бы дать больше, но та скромная пенсия, которую, как и обещал, Карл назначил ей как дочери погибшего героя, не позволяла жить на широкую ногу. Дженни хотела было вернуть Карлу его подарки, но он категорически отказался принять их обратно, хотя новых подарков от короля тоже давно не поступало. Дженни не исключала, что его визиты скоро могу совсем прекратиться. Чем теплее становились дни, тем холоднее к ней становился король.