Возьми меня с собой

Вчера вечером в галантерею Уильяма Данна было доставлено письмо, в котором дядя Уильям и тетя Пэт извещались о том, что их племянница намерена поселиться в доме сэра Майлза Рассела. Никаких особых объяснений не прилагалось, но Пэт и так способна была прийти к заключению. Если бы она знала, как глубоко заблуждалась! Но время открыть правду еще не пришло. Весь Лондон должен был признать Дженни официальной любовницей сэра Майлза, чтобы скрыть на какое-то время ее тайную связь с королем.

– Дженни!

Король вошел в комнату незамеченным. Он стоял в тени, и черты лица его были неразличимы.

– Ваше величество, – неловко присев в глубоком реверансе, проговорила Дженни. Вначале она боялась поднять глаза на короля, но затем любопытство взяло верх.

– А, все-таки осмелилась! А я было решил, что мне теперь век созерцать одни лишь твои чудные кудри.

Дженни ничего не ответила. Как она должна к нему обращаться? «Карл»? Или все же «ваше величество»? Сегодня он был одет в серый муаровый костюм с темно-красной бархатной отделкой и золотым галуном. На шее – кружевное жабо того же рисунка и качества, что и на манжетах – красных с черным подбоем. Белые чулки плотно облегали мускулистые ноги, на черных туфлях с квадратными носами золотые розетки. Впервые Дженни увидела на его пальцах драгоценные камни. Карл, хотя не был в короне и при скипетре, не давал ей забыть о том, что он король.

– Простите, ваше величество, – запинаясь, начала было Дженни.

– Простить? Я ничего не собираюсь тебе прощать! Вставай, дурочка, не собираешься же ты весь вечер простоять на коленях!

Дженни неловко поднялась на ноги, борясь с пробирающей до костей дрожью. Она пыталась понять, что у Карла на уме, но взгляд его темных глаз был совершенно непроницаем.

– Не хотите ли перекусить?

Карл кивнул.

Пока Дженни наливала вино в бокалы, Карл успел подойти к камину и протянуть к огню озябшие руки.

Дженни протянула ему бокал, и он поблагодарил. Вино на вкус показалось ей слишком приторным, до тошноты. Карл отправил крохотное пирожное в рот целиком.

– Господи, это что – весь вечер будет продолжаться? – гневно воскликнул Карл, опустив бокал на каминную полку так, что часть вина выплеснулась.

– До сих пор я делала все, что вы от меня требуете. – Брови Карла недоуменно взметнулись вверх, но Дженни продолжала, словно ничего и не заметила: – Я прибыла в этот проклятый дом, чтобы выставить себя перед всеми возлюбленной этого мерзкого типа, я подписала письмо, уведомляя моих родственников о своем унизительном статусе, и теперь, ваше величество, я принимаю вас как добропорядочная хозяйка, угощаю сладостями и вином – удивительная идиллия, прекрасный пример очаровательного обращения короля с его подданной…

– Заткнись! – воскликнул Карл, больно схватив Дженни за предплечье. Когда она открыла было рот, Карл зажал его ладонью. – Здесь я говорю, а ты послушай, госпожа Данн. Никогда я никого не тащил в кровать силой. Если тебе отвратительна эта ситуация, я говорю тебе – ты свободна. Я не собирался делать тебя пленницей этого дома и собственных страстей. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, – сказала Дженни, стряхнув его руки. – Я не такая тупая, как вы думаете. Ваше величество, – торопливо добавила она, – что за будущее вы для меня приготовили? Это по крайней мере я имею право знать.

– Ты не моя рабыня.

– Но я ваша любовница?

– Только если ты этого захочешь.

– Но я этого не хочу.

– Чертова девка! Не все ли тебе равно, каким именем зовется человек? Ты с радостью отдалась мне, думая, что я какой-то лакей! Разве ты не клялась, что любишь меня?

– Да, я так говорила, – отвернувшись, чтобы не показывать ему слез, сказала Дженни.

– Так отчего же такая перемена? Сколько женщин сочли бы за счастье разделить ложе с королем…

– Но я этого никогда не хотела, и вы это хорошо знаете.

– Но объясни – отчего такое благоволение нищему Уилли Джексону и отчего его монарху, властителю его земли, достается лишь холодная ярость? Должна же в этом быть какая-то логика!

– Я полюбила Уильяма Джексона, – блестя глазами, близкая к отчаянию, слишком сильно задетая, чтобы думать о субординации, воскликнула Дженни, – за то, каким он передо мной предстал! Он утешил меня в тот момент, когда сердце мое было разбито. Он не дал мне повода усомниться в нем. И, хоть вы мне и не верите, не так-то легко было мне смириться с тем, что у него есть жена и любовница. Я успокаивала себя, говорила себе, что, быть может, он не выбирал женщину, которой дал свое имя, что он женился только для того, чтобы создать семью…