Любовь на все времена

Он вздрогнул, когда налетел порыв ледяного ветра, и поплотнее завернулся в плащ, пинком ноги заставив лошадь прибавить шагу. За время, проведенное в Испании, он изнежился и сейчас впервые в жизни почувствовал, как здесь холодно и сыро. Если бы у Ирландии была хоть часть испанского солнца! Испания! Как он ненавидел эту страну! Он так и не встретился с королем Филиппом. Его так называемое вознаграждение было вручено ему каким-то незначительным придворным. Бесплодная земля, разоренное хозяйство на жаркой и пыльной равнине этой проклятой страны, которое было обречено на вымирание в первую очередь из-за своего расположения. Сам святой Патрик не мог бы заставить плодоносить эти земли, не дав им воду. Это поместье не могло считаться платой за его труды, но еще хуже была его женитьба.

Король от своей щедрости выбрал ему не наследницу из приличной семьи, а незаконнорожденную дочь одного из своих друзей, Мануэлу Марию Гомоз-Ривьера. Толстая, низенькая и смуглая Мануэла была чрезмерно набожной, и было похоже, что она никогда не мылась. Заниматься любовью с ней было все равно, что делать это со скотным двором. Отказаться от своей участи он не посмел и был быстро обвенчан с Мануэлей личным духовником короля, который затем долго наставлял мужа и раскрасневшуюся жену относительно их долга, состоящего в том, что они должны рожать детей.

К счастью, Мануэлу не очень интересовала эта сторона брака, и поэтому он спал с ней два раза в неделю, а остальное время мог волочиться за многочисленными хорошенькими крестьянскими девушками из деревни, прилегающей к поместью. Это продолжалось до тех пор, пока его жена не узнала, где он проводит ночи, и не устроила ему визгливый нагоняй. Не успокоившись на этом, она пожаловалась деревенскому священнику, который сурово отчитал его за непристойное поведение и нарушение долга по отношению к его доброй и верной жене.

Однако Кевен сумел ловко отомстить.

— Но, падре, — грустно заметил он, — донья Мануэла не допускает меня к исполнению моих супружеских обязанностей чаще, чем раз или два в неделю. Как я могу при этом исполнить свой долг перед ней и перед церковью? Обязанностью мужчины по Божьему закону является производить потомство. Церковь запрещает выливать мужское семя на землю, и, если я не буду любить девушек из деревни, я нарушу Божий закон, потому что жена отказывает мне. — Явно пристыженный, он склонил голову. — Да простит меня Пресвятая Богородица, падре, но я слаб, когда дело касается плоти, и, если бы хотела жена, я был бы верен только ей.

Священник глубокомысленно кивнул. Не было ничего необычного в том, что жена проявляла незаинтересованность, особенно если это была такая набожная женщина, как донья Мануэла.

— Сын мой, — сказал он, — Бог создал мужчину для того, чтобы ему подчинялись и женщина, и прочие существа на земле. Жена во всем должна подчиняться тебе, а если она не делает этого, тогда тебе следует наказать ее, чтобы она признала свою вину и подчинилась твоим желаниям. Делал ли ты так?

— Увы, — сказал Кевен, которому никогда не приходило в голову поколотить свою жену, потому что она была ему совершенно безразлична. — У меня доброе сердце, падре.

— Доброе сердце — это хорошая вещь, сын мой, но в случае с твоей женой ты поступаешь не правильно, когда смотришь сквозь пальцы на ее своенравное поведение. Ее надо заставить подчиняться! — Он обнял Кевена. — Вы, ирландцы, нация поэтов, и я знаю, что у тебя доброе сердце, но нельзя позволять донье Мануэле верховодить в семье. Это невиданно, чтобы женщина брала на себя мужские обязанности. Посмотри-ка на незаконнорожденную английскую королеву. Тебе, конечно же, не нравится ее мужеподобное поведение? Твою жену следует колотить до тех пор, пока она не признает свои ошибки и не пообещает, что никогда не ослушается тебя впредь.

Кевен вернулся домой и с церковного благословения поколотил Мануэлу так, что ее вопли о пощаде неслись по всей деревне. Потом он изнасиловал ее и отправился на весь вечер в таверну пьянствовать. Никто не подумал о нем плохо. Напротив, крестьяне хвалили его за то, что он преподал донье Мануэле прекрасный урок за ее поведение, которому недавно стали подражать некоторые самые храбрые женщины деревни. С этого времени жизнь жены Кевена Фитцджеральда превратилась в ад.

Он бил ее по любому поводу, а священник и деревенские мужчины одобрительно кивали и улыбались, потому что женщине положено было быть покорной и послушной.