Любовь на все времена

Конн стащил башмаки, а потом спустил узкие штаны. Выпрямившись, он посмотрел в широко открытые глаза жены и сказал:

— Ну, миледи, оправдал я твои ожидания или ты разочарована?

Серьезные серые глаза Эйден осмотрели его всего от темных, как ночь, волос до пят. Он был так же красив без одежды, как и в ней. На широкой груди кудрявились густые темные волосы, узкой полоской проходящие по его животу и переходящие в густую черную копну между его длинных красивых ног. Там, как она заметила, было расположено то, что показалось ей похожей на колбаску, слегка закругленную и лежащую среди темных волос.

— Он не очень-то большой, — невольно вырвалось у нее.

— Ты еще не возбудила его, — ответил он и, взойдя по ступенькам в лохань, опустился по пояс в воду. Он потянул носом:

— Лаванда? Я буду пахнуть как огород с травами!

Раньше Эйден сидела в лохани на скамейке. Сейчас она встала со своего насеста и стала напротив него.

— Я не приглашала тебя купаться со мной, милорд. Ты влез в лохань по своей воле. — Ее сердце бешено колотилось, и собственная смелость потрясала ее. Ее вдруг осенило, что она стоит в лохани совершенно нагая рядом с мужчиной, тоже раздетым.

По выражению ее лица он угадал, о чем она думает.

— Да, девушка, — тихо произнес он, растягивая слова, — отступать назад поздно. — Потом он притянул ее к себе и, склонив голову, начал целовать медленными, нежными, долгими поцелуями. Ее душистое мокрое тело расслабилось под его ласками, и, к своему удовольствию, он почувствовал, как в нем начало пробуждаться желание.

Волосы на его груди щекотали и возбуждали ее соски, и голова кружилась от теплой воды и его объятий. Она сильно прижала ладони к его груди, пытаясь удержать его. Конн целовал уголки ее рта, заставляя ее слабеть от прикосновения его языка.

— Эйден, — выдохнул он, — Эйден, моя сладкая, строгая женушка. — Обнимая ее одной рукой, он поднял другую руку и обхватил одну из ее грудей.

Она напряглась от потрясения. Никто раньше не дотрагивался до ее грудей. Никто.

— Конн! — пискнула она испуганно.

— Все в порядке, душечка, — успокоил ее он, — Когда люди любят, они трогают друг друга, а женские груди созданы для ласки так же, как и для кормления детей. — Он ласкал ее любовно и нежно.

Она трепетала, но теперь ей уже было не холодно и не страшно. Его руки привели ее в странное состояние, она больше не была самой собой. Конн видел, что она испугана. Будет лучше продолжать эту игру, когда они вылезут из лохани. Позже, когда Эйден станет более уверенной в себе и поймет, в чем заключаются занятия любовью, он вновь вернется к любовным играм в воде.

— Ты очень соблазнительна, леди Блисс, — сказал он, а потом крепко поцеловал ее в губы. — Ты умеешь тереть спину?

Эйден покраснела, но когда он убрал руки, она вновь овладела собой.

— Да, — ответила ему. — Повернись, милорд. — И начала его намыливать.

Ее руки были сильными, но нежными, и Конн тут же закрыл глаза. К своему удивлению, он обнаружил, что она возбуждает его своими явно невинными движениями рук. Опустив руки в воду, она намылила ему ягодицы, а потом попросила, чтобы он повернулся к ней лицом, и она могла бы вымыть ему грудь. Он смотрел на нее с высоты своего роста и улыбался. Ее лицо было очень серьезным, когда она намыливала его ароматным мылом. Он чувствовал, как начинает закипать его кровь. Боже правый! Эта девушка действительно начинает возбуждать его! Не в состоянии сдерживаться, он рывком прижал ее к себе, крепко обняв, и припал к ее губам в страстном поцелуе. У него было непреходящее желание растревожить ее притворное спокойствие, и это ему удалось. Он с силой раздвинул ее губы и его язык оказался у нее во рту, и это было первое его проникновение в нее. В первую секунду она замерла, а потом попыталась сопротивляться, вырываясь из его страстных объятий.

— Нет! О, Конн, нет! Он заскрежетал зубами.

— Эйден, черт возьми, ты моя жена! Я был терпелив, я старался быть терпеливым, я хочу быть терпеливым, но черт побери, женщина! Я всего лишь мужчина из плоти и крови! Ты будишь во мне дьявола, я хочу любить тебя! — Он не позволил ей высвободиться из его рук.

Пораженная его словами, она посмотрела на него.

— Я… я возбуждаю тебя? — прошептала она.

— Да.

Ее глаза наполнились слезами, готовыми пролиться и покатиться по ее щекам.

— О, Конн, я чувствую себя такой глупой! Быть такой невежественной в моем возрасте нелепо, но я просто не знаю, чего ожидать или что делать в любовных отношениях. Мне и страшно и не страшно. Я и хочу познать это и не хочу. Я не знаю, что делать и что думать! — Она беспомощно взглянула на него.