Любовь на все времена

— Я буду жить, — несколько кисло сказал Конн, — несмотря на нежное обращение со мной господина Нортона и оскорбление, которое только что нанес мне англичанин, сказав, что я говорю не как ирландец. Я, конечно, говорю с ирландским выговором, хотя мой акцент смягчился за годы моего пребывания здесь, в Англии. Я заметил это, когда недавно здесь побывал кузен Эйден. По сравнению с его произношением мой выговор почти незаметен.

— А может, Кевен Фитцджеральд как-нибудь связан с этим делом? — вслух размышлял Адам.

— Что, черт возьми, он выиграет, состряпав такой заговор? — спросил Конн.

— Не знаю, — ответил Адам, — если только он не надеется на то, что ты умрешь, а он женится на твоей жене.

— Кажется, это слишком сложный план, чтобы просто избавиться от соперника, — сказал лорд Берли. — Всегда существовала вероятность, что, если Конна признают виновным в измене, его поместья могут быть конфискованы. Если этот парень охотился за леди Блисс, то его привлекало ее богатство. Он бы не позволил, чтобы оно уплыло из его рук. А это было бы гораздо проще, если бы лорд Блисс был мертв.

— Но, — размышлял Адам, — что, если парень действительно участвовал в заговоре, а Эйден и ее богатство должны были быть его вознаграждением? Поэтому и нужно было использовать Конна в качестве козла отпущения. Официально выглядевший документ, который, как утверждает господин Трент, ему показывали, говорит о чем-то более изощренном, нежели просто о человеке, позарившемся на богатую жену.

— Кто этот Фитцджеральд? — спросил лорд Берли.

— Он появился в нашем доме в первый день мая, — ответил Конн. — Заявил, что приехал от деда Эйден, Рогана Фитцджеральда. Говорил, что он сын младшего брата старика, который был священником, и что его вырастила бабка Эйден.

— Неужели? — заметил Уильям Сесил. — И что же привело его в Англию?

— Он сказал, что всю свою жизнь его готовили для работы в качестве управляющего поместьем Фитцджеральда, а теперь, когда прежний управляющий отходит от дел, семья решила отправить Кевена Фитцджеральда в Англию посмотреть, как здесь управляют процветающими поместьями, и привезти в Ирландию новые идеи.

Трое мужчин покинули пыточную камеру Тауэра и снова вернулись в комнаты начальника тюрьмы.

Лорд Берли послал за гонцом и сел за стол, чтобы лично написать сообщение. Закончив, он обратился к Конну и Адаму:

— Я посылаю это графине Линкольн. Она лучше всего осведомлена о положении ее семьи в Ирландии. Предполагаю, что этот Роган Фитцджеральд приходится ей родственником.

— Думаю, что он дальний ее родственник, — сказал Конн.

— Допускаю, — был ответ. — Леди Клинтон сейчас находится в поездке по стране с королевой, но она ответит быстро. Эти сведения имеют для меня огромное значение. Давайте узнаем, действительно ли ваш Кевен Фитцджеральд тот, за кого он себя выдает, и приехал ли он в Англию с целями, о которых заявляет. Однако я убежден, лорд Блисс, что вы не замешаны ни в каком заговоре против ее величества.

— Тогда я могу ехать домой?

— Еще нет, милорд. Уверен, что существует некий заговор, и доказательства вашей вины были подброшены нам для того, чтобы сбить нас со следа. Если я отпущу вас сейчас, участники заговора ускользнут от меня и станут составлять новый заговор против королевы. Помогите мне выгнать их из норы, и я обещаю, что вы будете вознаграждены.

Конн покачал головой.

— Я помогу вам, милорд, но не говорите со мной о вознаграждении. То, что я делаю, я делаю ради Бесс. Она дала мне все, но если окажется, что в это втянут Кевен Фитцджеральд, позвольте мне получить право избить его до бесчувствия!

Лорд Берли улыбнулся слабой, безрадостной улыбкой. Поведение лорда Блисса напоминало манеру его старшей сестры, и он кивнул.

— Я собираюсь попросить вас остаться здесь, в Тауэре, милорд, еще ненадолго. На такой срок, чтобы я мог разобраться в этом деле. Ваше пребывание в тюрьме заставит заговорщиков поверить, что все идет так, как они задумали. Тем временем наши шпионы разнюхают, кто они на самом деле и что действительно замышляют. Мне сказали, что вы получили удобную камеру и с вами слуга.

— Да, — сказал Конн, — я справлюсь, но мне не хочется, чтобы моя жена тревожилась без необходимости, учитывая ее положение.

— Молодая леди Блисс показалась мне женщиной с сильным характером, — сказал лорд Берли. — Я понимаю вашу тревогу, но если я позволю вам связаться с ней, тогда она перестанет тревожиться, а кто знает, не следят ли за ней. Нужно, чтобы она по-прежнему выглядела встревоженной и чтобы наши замыслы не были разоблачены. Лорд де Мариско, что думаете вы? Может ли ваша невестка пережить волнения следующих нескольких недель?