Плененные страстью (Сборник)

— Можете повернуться.

Он сидел за столом, обернутый одеялом наподобие тоги и не отрывая глаз от Абигейл.

Поспешно отведя взгляд — голые рука и плечо казались почти черными на фоне серого одеяла, — Абигейл собрала в охапку промокшее белье. Оно пахло дождем, влажной шерстью и чем‑то непонятным. Пряностями. Или мускусом. Чем‑то чисто мужским.

Нагнувшись, она схватила заляпанные грязью сапоги. И невольно узрела длинные узкие ступни и крепкие лодыжки. Тоже смуглые. Поросшие черным волосом.

До этой минуты Абигейл не приходилось сталкиваться с обнаженным мужчиной.

Она поспешно разогнулась, чувствуя, как горит лицо.

Серые глаза ждали ее взгляда.

— На будущее постарайтесь задергивать занавески, мисс Абигейл. Ни один мужчина не устоит перед соблазном заглянуть в окно. И запирайте дверь. Некоторые представители сильного пола наверняка попробуют взять больше, чем вы готовы дать.

Абигейл готова была наброситься на него с кулаками. Он еще смеет намекать, что она не прочь принять подобные знаки внимания!

Но гнев тут же испарился, сменившись унижением при мысли о том, что он, вероятно, прав. Как противно, что этот чужак проник в ее тайные желания, совершенно не подобающие леди!

— Полковник Коули, я провела в коттедже целую неделю, и единственный мужчина, не устоявший перед искушением «подсмотреть», — это вы. Да как вы смеете упрекать меня за незапертую дверь, когда именно…

И словно вторя яростной тираде, раздался звон стекла. Абигейл, повернувшись, в изумлении воззрилась на ветку дерева, исчезавшую в рваной дыре того окна, что было ближе к кровати.

Ветер и дождь ворвались в комнату. Пламя свечи мигнуло и снова вспыхнуло, создавая безумную игру света и тени.

— Оставайтесь на месте! — резко приказал полковник. — Пол усыпан осколками. Нужно чем‑то загородить окно… буфет вполне подойдет. Подайте мне сапоги и потушите свет.

Абигейл стиснула зубы. Полковник из тех, кто привык отдавать приказы.

Обернувшись, она прицелилась и запустила в него тяжелыми от грязи сапогами. Коули едва успел убрать ноги.

— Вам удобнее двигать буфеты в темноте, полковник Коули? — вежливо осведомилась она.

— Вовсе нет, мисс Абигейл. — Серые глаза хищно сузились. — Просто хотел пощадить вашу стыдливость.

Он встал и отбросил одеяло.

Абигейл уронила его одежду, единственную преграду между ними, и бросилась к свече. Коттедж погрузился в непроглядный мрак. Что‑то коснулось ее бедра. Абигейл инстинктивно протянула руку… и сжала бархатистую плоть. Жаркую, твердую, обнаженную плоть. Похожую формой на толстую ручку насоса. Гордо поднятую. С гладкой, как шелк, кожей.

На нижней стороне проходила пульсирующая вена.

Абигейл, словно обжегшись, отдернула руку.

— Полковник Коули! Вы меня поражаете.

— Мисс Абигейл! — Голос в темноте был холоднее ветра, завывающего в разбитом окне. — Если и впредь будете хватать все, что подвернется под руку, вас ждет еще немало неприятных сюрпризов. Постарайтесь добраться до кровати и сядьте. Мне совершенно не хочется снова вас удивить.

— Вздор, полковник Коули, — не уступала Абигейл. — Это мой дом, и я вполне способна вам помочь.

— Позвольте быть откровенным, мисс Абигейл. Я тревожусь не столько о том, что могу еще раз немало вас удивить, сколько о себе. Нетрудно сообразить, что будет, если вы станете ходить по стеклу босая. Не хватало еще возиться с вашими израненными ногами.

Потеряв от бешенства дар речи, Абигейл уставилась во тьму. Неужели вообразил, что она намеренно схватила его… ведь именно он коснулся ее бедра!

И еще смеет обсуждать ее личность… и умственные способности! Истинный джентльмен ни за что не упомянет о ногах леди!

— Я вынуждена уступить, полковник Коули.

Она ринулась к кровати, предусмотрительно обходя разбитое окно. Матрац просел под ее весом. Интересно, где полковник собирается провести ночь?

Но эту мысль немедленно вытеснила другая, совершенно бесстыдная. Каково это — спать с мужчиной? Голой… Чтобы его теплая плоть прижималась к твоей…

Скрип и звон на мгновение отвлекли ее от запретных фантазий. Полковник, налегая всем телом на буфет, с трудом двигал его по полу. Вой и свист ветра сменились глухими стонами.

— Ну вот, кажется, все в порядке.

Тяжелая рука легла ей на голову, скользнула к щеке, к уху. Прохладные, чуть влажные от дождя пальцы провели по мягкой коже груди…