Красное колесо. Узел III. Март Семнадцатого. Том 3

Но что же делать?

Мысли терялись.

Что делать – это было самое трудное. Задержать – да, но – как? но – где?

Мысли – разбредались, кто-то перескакивал на опасность великих князей, и, сравнительно, в каком порядке кто кого опасней.

Да опасней всё это вместе было, чем у французов во время бегства Людовика! Тогда – только король бежал. Сейчас – изменяло само правительство!

Тень вареннского бегства, королевской ночной кареты, – великие тени колыхались призрачно над неровным кружком исполкомовцев, в неполном кворуме вместо трёх дюжин.

Они чувствовали себя – Конвентом, и ещё больше и ответственней того прежнего Конвента!

И кому трюмо высокое попадало в глаз – от этого трюмо, охваченного бронзой, почему-то становилось ещё особенно зловеще.

Задержать – да, но где и чьими силами?

Всегда тяжеловесно-решительный Нахамкис тоже не мог предложить конкретно.

Но тут появился чистенький Филипповский во флотском мундире (такой всегда странный среди профессиональных революционеров) и подал простую мысль: где бы сейчас ни находились царские поезда и направляются ли они через Торнео или через Архангельск, – им не миновать Петрограда. И значит, прежде всего надо: усиленными воинскими частями занять все петроградские вокзалы. А для того чтобы обеспечить их верность Совету – придать к ним комиссарами офицеров-республиканцев, из нового союза, который организовал Филипповский же. Кроме этого, можно чрезвычайных комиссаров выслать вперёд, по трём линиям – на станции Тосно, Званку и Царское Село, чтоб они организовали заставы там.

Это сразу приняли – и Филипповский, по-флотски повернувшись, пошёл исполнять.

Вослед ему ещё догадались: поставить под ружьё рабочие боевые дружины! по всей столице!

Но об этом надо было просить большевиков – а не было сейчас тут ни Шляпникова, ни всей большевицкой верхушки. Только вёрткий толстенький Козловский. Просили его – идти, звонить своим, просить.

Эти простые мероприятия облегчили головы – и стало легче думаться.

А не послать ли ещё телеграмму на все-на все станции, всем железнодорожникам: задерживать царские поезда, где только ни заметят?

Послать.

А – что же с Временным правительством? Свергать ли его? Арестовать? Разогнать?

Или – выяснить обстановку? Послать делегацию, узнать, что они имеют в виду? Поставить им ультиматум, царя содержать – под строгим арестом!

И под наблюдением Совета! любое перемещение царской семьи – только с разрешения Совета?… И никакой мысли об Англии!

Но от главного, от главного не должна была уклониться мысль: а с царём? Вот теперь, очевидно, мы задержим его, – но что же с ним делать дальше?

Пылающе-презрительный вид Александровича показывал, что не ждёт он от этих жалких меньшевиков произнесенья главного слова: отрубить голову! Все эти социал-демократики ещё немели перед обаянием трона.

Вот, через несколько часов, царь попадётся – в руки наши, не Временного правительства, – так что же?

Петропавловская крепость! Трубецкой бастион! Хотя б это грозило и полным разрывом с Временным правительством!

И сменить весь командный состав Петропавловки – чтобы не было подкупа и побега. Прежнему офицерству – не доверяем!

Всё так, но… кто-то должен прежде – арестовать царя. Это – кто-то из нас. Кому же?

И когда вопрос этот прозвучал – каждый стал искать глазами по кругу – кому ж из присутствующих поручить арест царя?

Посмотрели на Чхеидзе – куда ему, дряхл. На Скобелева? Тоже растяпа. Соколов? – болтун. На Цейтлина, на Шехтера… (На Гиммера и смотреть не стали.) Александрович и Нахамкис – вот были тут двое подходящие.

Но кто-то сказал:

– Нет, товарищи, арест царя – исторический акт. Это должен сделать по возможности русский и лучше всего – чистокровный рабочий.

Стали опять оглядываться: рабочего среди них не было вообще ни одного, да и русских – обочтись.

– А – Гвоздев? – догадались. – Где Гвоздев?

Гвоздева, оказывается, не было в кругу, забыли его позвать, и он в другой комнате возился, конечно, со своими заводами.

Решили – поручить Гвоздеву!

Все согласились, только один Александрович ворчал.

ДОКУМЕНТЫ – 18

9 марта 1917

СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ ВСЕМ

От Исполнительного Комитета Рабочих и Солдатских Депутатов. По всем железным дорогам и другим путям сообщения – комиссарам, местным комитетам, воинским частям.