Делатель королей

Первой опомнилась Анна.

– Довольно! – сказала она, поднимая руку.

Ей было уже не до смеха. Что подумают в Кентербери о дворе принцессы Уэльской, если станет известно об этом происшествии? Она сердито приказала леди Сьюзен отправиться в один из ближайших монастырей, чтобы покаяться и понести кару за свою несдержанность и злой язык. Бланш Уэд была отправлена под стражей в Форвич замаливать грехи. Впрочем, и без того стоило удалить от себя фрейлину, в преданности которой приходилось сомневаться.

После завтрака Анна отправилась проведать короля. Однако то, что она увидела, лишь еще больше расстроило ее. Генрих Ланкастер по-прежнему не понимал, что происходит вокруг него. Он сидел, тупо уставившись в одну точку, его приходилось кормить с ложки, переносить с кресла на кровать и обратно, переодевать. Король больше походил на труп, чем на человека.

– Сколько это может продолжаться? – спросила принцесса у камердинера.

Лорд Лэтимер выглядел утомленным и подавленным.

– Дай Бог, чтобы это не затянулось. Однако надеюсь, что недели через две он начнет различать слова и тогда станет послушен, как дитя.

– Две недели! Вы шутите, милорд! Никто не поверит в столь затянувшийся обет короля, особенно сейчас, когда в Англии снова Йорки. Нам все равно придется возвратиться в Лондон, и боюсь, что герцог Кларенс постарается сделать все, чтобы весть о безумии Генриха Ланкастера распространилась повсюду.

– Миледи, не стоит отчаиваться. Если короля не тревожить и дать ему покой, он сможет вскоре поправиться. А я буду денно и нощно молить Бога, чтобы это произошло как можно скорее…

11

Потянулись нескончаемые дни. Для принцессы это было напряженное время. Гонцы из Лондона с требованиями возвратиться в столицу прибывали один за другим, но Анна и старый камердинер держались стойко, обещая тронуться в путь, как только этого пожелает монарх. Что же касается Томаса Буршье, то он стал избегать всех, появляясь только на службах в соборе, все же остальное время архиепископ проводил в своих покоях, никого не принимая. Однако в один из дней Анна все же добилась приема – перед самой мессой, которую должен был служить в соборе сам примас.

– Как вы думаете, ваше преосвященство, не пришло ли еще время возвратиться вашему посланцу? Ведь уже минуло шесть дней, как вы его отправили к герцогу Уорвику, а ваша почта считается самой скорой в Англии!

Примас ответил не сразу. Служки уже облачали его, накидывая на плечи паллеум^[34], подавая сверкающую митру, высокие перчатки и золотой посох.

– Я думаю, – наконец вымолвил он, – что, если бы Делатель Королей счел нужным, он давно прислал бы его назад с ответным посланием. А поскольку в королевстве неспокойно, он может держать его при себе до тех пор, пока не будет готов ответ.

– Но разве мы не знаем, что Эдуард и Ричард до сих пор в Йорке и пока нет причин для беспокойства? Разве ливрея посланца архиепископа Кентерберийского больше не хранит посланца в пути?

– Дитя мое, вы требуете от меня невозможного. Одному Всевышнему дано читать в помыслах людских. И если ваш отец не торопится с ответом – значит, он видит в том резон. Чего вы требуете от меня? Я сделал все, о чем вы просили – гонец отправлен и снабжен надлежащей охраной.

Анне приходилось согласиться с кардиналом, и тем не менее ее беспокойство росло. Она не находила себе места. Единственной отрадой для нее в это время были верховые прогулки. Погода держалась прекрасная, и принцесса каждый день по нескольку часов скакала по лугам и рощам «сада Англии» – графства Кент. Обычно ее сопровождала довольно многочисленная свита, но принцессе доставляло особое удовольствие умчаться ото всех на своем быстроногом Мираже, а потом наблюдать из-за старых развалин или из ольховой рощи, как охрана и приближенные, сбившись с ног, разыскивают свою повелительницу. Это смешило ее и заставляло вспоминать детство, когда она была свободна как ветер.

Теперь же, натешившись суетой свиты, она возвращалась и вновь становилась заложницей придворного этикета. Однако именно в часы этих прогулок она вдруг открыла для себя, как хорошо помнят и любят в Кенте ее отца.

Здесь было немало крепостей и замков, где он останавливался в свою бытность вице-адмиралом Англии, когда его моряки захватывали вражеские суда и большая часть награбленного добра оседала в Кенте. Уорвик делал богатые подношения местным церквам и монастырям, устраивал великолепные празднества, возводил новые укрепления, строил школы и лечебницы.

---

34 Паллеум – округлая часть облачения, которая покрывает грудь, плечи и спину.