Обрести любимого

— Может быть, я дочь султана Мюрада? — грустно размышляла Валентина.

— Ты, конечно, должна повидаться с Сафией, — сказал он, — но я знал Мюрада и ничего не вижу от него в чертах твоего лица. Я верю, что ты дочь своего отца, но поезжай в Стамбул, потому что я знаю, ты не успокоишься, пока так не сделаешь. — Он улыбнулся. — Твоя мать тоже никогда не успокаивалась, пока не добивалась своего.

— Как странно, господин Явид, что я никогда не замечала этого в ней. Она всегда с уважением относилась к своему мужу и к своей семье, — сказала ему Валентина.

— Ну, — ответил он, — я подозреваю, что ее муж и ее семья всегда хотели того же, чего хотела Марджалла.

Валентина на мгновение задумалась, потом рассмеялась.

— Думаю, что вы правы, господин Явид, — призналась она.

— Твоя мать всегда была очень умной женщиной, — сказал он, вспоминая. — Благодарю Аллаха за то, что он помог ей освободиться из-под власти султана много лет назад. Любовь твоего отца — очень сильная любовь, которая помогла ему спасти твою мать, несмотря на все трудности.

— Вы уверены, — сказала Валентина, — что не хотите, чтобы она узнала о счастливом завершении этой истории для вас? Он покачал головой.

— Такое знание никому не принесет радости, а ей это может принести боль. Я слишком люблю твою мать, чтобы причинить ей даже незначительную боль. Я люблю твою мать, — сказал он. — Не любил, а люблю.

Он по-прежнему любит Эйден, подумала удивленная Валентина, неожиданно увидев свою мать в ином свете. Не как жену Конна. Она увидела Эйден как желанную женщину, как женщину, способную вызвать глубочайшие страсти в привлекательном мужчине, — мужчине, непохожем на лорда Блисса. Это было поразительное открытие.

Принц прочитал мысли на лице Валентины так же ясно, как если бы она произнесла их вслух, и снова подумал о женщине, которую он звал Марджалла. Ее мысли можно было легко угадать. Но вслух он ничего не сказал.

— Я думаю, — наконец сказала Валентина, — что моей матери очень везло с мужчинами, которые любили ее.

— Нам также повезло, — ответил он. — Твоему отцу и мне, Валентина. — Потом он потрепал ее по тонкой руке. — Поезжай в Стамбул, моя дорогая, и успокой свою душу раз и навсегда. Потом возвращайся в Англию и выходи замуж за лорда Бурка. Судя по тем звукам, которые мы слышали ночью, он очень пылкий и страстный любовник. И, конечно, от такой любви вскоре должны появиться дети.

Валентина стала ярко-пунцовой, к великому удовольствию Явид-хана.

— Господин! — запротестовала она. — Я считала, что мы вели себя тихо. Он хмыкнул.

— Не смущайся, Валентина. Мы, татары, полностью одобряем такую страсть.

Валентина хихикнула. Встав, она поцеловала в лоб Явид-хана.

— Господин, я гордилась бы, если бы была вашей дочерью, и за то короткое время, которое мы знали друг друга, я полюбила вас как второго отца. Я всегда так и буду думать о вас. — Потом повернулась и вошла в юрту.

Он сидел, замерев, сердце его было переполнено глубокими и противоречивыми чувствами. Ее слова тронули его, и он почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Он раздраженно смахнул их. Если она думает о нем как об отце, он будет думать о ней как о дочери, которой у него никогда не было. Он вспомнил собственных детей и вздохнул. Мертвы, все мертвы. Погибли от руки брата. Осталась только эта молодая женщина, которая даже не была его дочерью, чтобы напоминать ему о том, что могло бы быть.

— Дедушка!

Явид-хан посмотрел на девочку лет четырех, с миндалевидными глазами, стоящую возле его стула.

— Ты кто? — спросил он.

— Я Айса, дочь Маету-хана от его третьей жены, внучка Великого хана Давлета. Ты расскажешь мне сказку, дедушка? Явид-хан посадил ребенка на колени.

— Какую сказку ты хотела бы услышать, Айса, внученька, — спросил он ее, согретый ее вниманием. Он был очарован маленькой девочкой, носившей имя его давно покойной второй жены.

— Расскажи мне сказку о любви, дедушка! — попросил ребенок.

— Сказку о любви, — повторил он и надолго задумался.

— Дедушка! — Айса нетерпеливо дергала его за халат, ее маленькое, круглое детское лицо горело от нетерпения.

— Сказку о любви, верно? Ну, хорошо, мое сокровище, как мне начать? Давным-давно жила-была в далекой западной стране, за бурными морями, прекрасная принцесса…

— Принцесса? — возбужденно сказала Айса. — Как звали принцессу, дедушка? Как ее звали?

— Ее звали, дитя мое, Марджалла, — ответил Явид-хан, и его светло-голубые глаза наполнились грустью.