Обрести любимого

— Красавица, — сказал он высоким, шелестящим голосом, который был очень похож на шипение змеи. — Ты красивейшая женщина и украсила бы гарем моего господина. Жаль, что ты не рабыня, потому что я бы сделал твоего хозяина богатым человеком, купив тебя для султана.

— Леди Бэрроуз богатая и влиятельная женщина в Англии. Она даже служила королеве, — быстро сказала Сараи, вынужденная сказать больше, чем собиралась.

— Это правда? — потребовал Али Зия. — Ты пользуешься благосклонностью королевы-девственницы, которая состоит в переписке с валидой?

— Это так, — ответила Валентина. — Я имею честь отвечать за фрейлин ее величества, которые являются дочерями-девственницами знатных семей и служат моей королеве.

— Жаль. — Начальник вздохнул. — Очень жаль, что я не могу подарить своему господину такую женщину, как ты. — Спохватившись, он добавил:

— Валида чрезвычайно довольна твоим подарком, женщина, и просила меня лично проводить тебя к ней. Следуй за мной, пожалуйста. — Он вывел двух женщин из сводчатой комнаты во двор, мимо двора черных евнухов, и через главную дверь провел их на женскую половину. Опуская чадру, Валентина бросила взгляд на Сараи и увидела смеющиеся глаза молодой женщины. Она подавила смешок и поспешила за длинноногим, напыщенным Али Зия, чей богатый, отороченный мехом бархатный халат развевался на его высокой фигуре.

Дойдя до главной двери в гарем, они повернули налево в длинный коридор.

— По этому коридору носят еду из кухонь, — прошептала Сараи. Когда они резко повернули направо, она прошептала:

— Это коридор рабынь. — Они вышли в открытый внутренний двор с роскошным садом, в котором начинали распускаться кусты роз.

— Это собственный, отдельный двор валиды, — объяснила Сараи.

Али Зия проводил двух женщин в приемную валиды, потом торопливо ушел в соседнюю комнату сообщить валиде, что ее гости прибыли. Валентина обежала глазами комнату. Стены были покрыты синими и белыми изразцами. Под ногами Валентины лежал ковер, толще и мягче которого она никогда не видела. Появились две рабыни, которые сняли их уличную одежду, забрав также и их чадру.

Сараи вытащила два прозрачных головных платка из кармана, скрытого в ее широком вишневого цвета одеянии, и дала Валентине розовато-лиловый платок, отделанный по краям золотым шитьем и жемчугом.

— По обычаю нужно держать голову покрытой, кроме тех случаев, когда вы в интимной обстановке или в каких-нибудь особых случаях, — сказала она тихо, накрывая свои черные волосы красным платком, прошитым золотыми нитями.

Валентина едва успела покрыть свою голову, когда вернулся Али Зия и сказал Сараи.

— Милостивая госпожа валида просит тебя подождать здесь или, если хочешь, ты можешь пройти в гарем, чтобы заняться там обычным своим делом. — Посмотрев своими змеиными глазами на Валентину, он сказал:

— Моя милостивая госпожа валида просит тебя, дочь Марджаллы, пройти в ее комнату.

Валентина почувствовала, как ее охватила дрожь, когда он обратился к ней, как к «дочери Марджаллы». Ее мать была Эйден Сен-Мишель, добропорядочная английская женщина, а не какое-то экзотическое создание, проживающее во дворце, подобном этому. Тем не менее ее мать когда-то жила в этом самом дворце. Жила как отчаявшаяся рабыня ныне покойного султана, который мог оказаться отцом Валентины.

Войдя за начальником евнухов в комнату валиды. Валентина не знала, куда смотреть в первую очередь. Такой красивой комнаты ей не приходилось видеть. Высокие окна в свинцовых рамах смотрели в личный внутренний двор валиды. Стены покрыты панелями из бледно-золотистой древесины фруктовых деревьев, а изразцы, повторяющиеся через каждые несколько футов, образовывали узор в виде цветов. Изразцы были кремового, розового и красного цветов в окружении позолоченных лепных украшений.

На широких половицах лежали пышные ковры кремового, темно-синего и розового цветов. Мебель выполнена из черного дерева и инкрустирована перламутром и позолотой с полудрагоценными камнями. На столах расставлены вазы с цветами, наполнявшими комнату ароматом. Лампы были золотые, украшенные рубинами. В углу комнаты — изразцовый камин с коническим вытяжным колпаком из кованого серебра, а в центре комнаты, в фонтане, выложенном голубыми и кремовыми плитками, плавали бледно-розовые водяные лилии и большие золотые рыбки. По комнате расхаживали несколько длинношерстных кошек, которые напомнили Валентине о ее любимом Тюлипе.