Помечтай немножко

Повернувшись, Гейб бросился к выходу, но тут же замер на месте, услышав негромкий, такой знакомый голос:

— Гейб!

Обернувшись, он увидел на верхней площадке лестницы Чипа в футболке, которую не так давно купила ему Рэчел, и в белых хлопчатобумажных трусиках. Светло-каштановые волосы мальчика сбились на макушке в смешной хохолок. Лицо Эдварда блестело от слез.

— Гейб, где моя мама? — шепотом спросил мальчик.

Гейбу Боннеру показалось, что сейчас у него разорвется сердце. Прыгая через две ступеньки, он взбежал по лестнице вверх и подхватил мальчика на руки.

— Все в порядке, парень, — сказал он. — Я как раз еду за ней.

— Я хочу видеть маму, — сказал Эдвард, глядя ему прямо в глаза.

— Я знаю, сынок. Я знаю.

Гейб почувствовал, как тельце Эдварда сотрясла дрожь, и понял, что ребенок заплакал. Чтобы мальчик чувствовал себя хоть немного комфортнее, он отнес его в гостевую комнату. Там не оказалось удобного стула или кресла, поэтому Гейб уселся прямо на кровать и посадил малыша к себе на колени.

Эдвард плакал совершенно беззвучно. По его щекам просто катились и катились слезы, а Гейб прижимал его к груди и поглаживал по голове. Как бы ни хотелось ему немедленно броситься на выручку Рэчел, он понимал: прежде всего необходимо было успокоить ребенка.

— С моей мамой случилось что-то плохое? — тихонько спросил Эдвард.

— Просто произошло недоразумение, очень досадное недоразумение. Твоя мама в безопасности, но я думаю, что ей может быть страшно, поэтому мне надо съездить за ней.

— Мне тоже страшно.

— Я знаю, сынок, но очень скоро я привезу тебе твою маму.

— А она не умрет?

Гейб прижался губами к макушке мальчика.

— Нет, она не умрет. С ней все будет в порядке. Она просто напугана, вот и все. И наверное, она очень сердится. Твоя мама иногда бывает очень сердитой.

Повозившись у него на коленях, Эдвард крепче прижался к нему. Гейб погладил локоток согнутой руки мальчика, и ему стало так хорошо, что он сам едва не расплакался.

— А почему папа Рози сидел в фонтане?

— Он… поскользнулся.

— Гейб!..

— Что?

Щекоча теплым дыханием щеку и ухо Гейба, Эдвард тихонько шепнул:

— Я тебя прощаю.

У Гейба защипало глаза. Чип слишком легко забывал нанесенные обиды. Ребенку так отчаянно хотелось нормальной жизни, что он готов был на все. Он готов был даже забыть о той неприязни, с которой к нему долгое время относился Гейб.

— Не торопись с этим. Ударив тебя, я поступил очень нехорошо. Может, прежде чем меня прощать, ты еще раз все как следует обдумаешь?

— Ладно.

Гейб взял руку мальчика в свою и погладил его ладонь большим пальцем. Эдвард опустил голову ему на грудь.

— Я уже все обдумал, — прошептал он. — Я тебя прощаю.

Гейб еще раз осторожно поцеловал его волосы, моргнул несколько раз, а затем откинулся назад так, чтобы видеть маленькое личико Чипа.

— А теперь мне надо отправляться за твоей мамой. Я знаю, тебе будет страшно, пока она не вернется, поэтому почему бы нам не пробраться в комнату Рози и не устроить тебе на полу постель из одеял рядом с ее кроваткой? Может, тебе там будет лучше?

Чип кивнул, слез с колен Гейба и протянул руку.

— А ты знаешь, когда я был маленьким, я спал в комнате Рози.

— Да что ты говоришь? — улыбнулся Гейб, беря с кровати одеяло.

— Я серьезно. Слушай, только все надо делать тихо, чтобы ее не разбудить.

— Ну конечно.

Зажав одеяло под мышкой, Гейб взял Чипа за руку, и они вместе вышли в коридор.

— Гейб.

— Что?

Мальчик остановился и снизу вверх посмотрел на Гейба Боннера широко раскрытыми глазами.

— Я бы очень хотел, чтобы Джейми тоже мог спать в комнате Рози.

— И я, сынок, — прошептал Гейб. — И я.

Чтобы вытащить Рэчел из тюрьмы, Гейб готов был разнести весь городок, но, к счастью, когда он, припарковав машину около дома Оделла Хэтчера, принялся дубасить в дверь, начальник полиции Солвейшн уже проснулся, так что устраивать погром не потребовалось.

В семь часов утра Гейб уже нетерпеливо мерил шагами зал для посетителей городского отделения полиции. Взгляд его был прикован к металлической двери, которая вела в ту часть здания, где находились камеры предварительного заключения. Расхаживая взад-вперед, Гейб думал, что, как только ему представится такая возможность, он сделает из своего старшего брата отбивную котлету.

Тем не менее в глубине души он понимал, что пытается свалить на Кэла собственную вину: если бы он не уехал, а дождался Хэтчера, ничего бы не случилось.