Про ЛЮБОff/on

Рита пошла гулять с Терминатором, а я бродила по квартире в состоянии счастливого овоща. Я ни о чем не думала. Я улыбалась. И мне казалось, что я появилась на свет только сегодня. И что весь окружающий мир создан только для того, чтобы я появилась. Как же мало надо для того, чтобы появиться на свет! Всего лишь иметь подтверждение того, что у тебя очень сексуальный голос!

Влад справился с заданием только к следующему утру.

У меня спала температура.

Рита не ночевала дома.

Мне снились звезды. Одной из звезд была я. Целую ночь я переживала, что свечу недостаточно ярко.

– Перекладываемые. Перевертываемые, – отчетливо продиктовала я Владу, говоря более низко, чем обычно.

Я очень старалась, чтобы мой голос звучал так же, как вчера. Сексуально.

Я выздоровела в День Аэрофлота. В этот же день выздоровела Любовь Макаровна.

– Дашенька, как там Владимир Викторович? – спросила она меня в трубку очень бодро.

– Владимир? – Наверное, так люди себя чувствуют перед расстрелом. Когда следующая минута – последняя. – Викторович?

– Да. Вы отработайте сегодня, а завтра уже я им займусь. Как там, не безнадежно?

– Нет, все очень хорошо.

Секретарша встретила меня улыбкой под названием «Не думайте, что я не умею улыбаться».

– Живы? – спросила я, заходя в кабинет Влада и останавливаясь у аквариума.

– Живы, – кивнул Влад. – Хотя как они могли прожить столько времени без тебя – непонятно.

– А я сегодня последний день, – выпалила я, хотя собиралась сообщить эту новость в конце дня и при подходящем случае.

– Почему? – удивился Влад, сидя за своим огромным письменным столом. Так удивляются умные люди, сталкиваясь с глупостью. Немного высокомерно, но, в общем-то, от души. Так, наверное, удивлялся Галилей, когда ему не верили, что земля круглая.

– Любовь Макаровна выздоровела. Она сама будет заниматься с тобой.

– А… – Влад улыбнулся и хитро посмотрел на меня. – Ты расстроена? Скажи! Расстроена, да?

Он смеялся надо мной.

Я гордо задрала подбородок. Пожала плечами.

– А ты нет? – ответила я и удивилась собственной несдержанности.

– Конечно! – Он улыбнулся так широко, что было странно, как вообще такая улыбка смогла уместиться на лице.

Я улыбнулась в ответ. Приятно.

– Ты будешь по мне скучать? – Его глаза искрились весельем, и я, помимо воли, ему подыгрывала.

– Конечно! – Я в точности повторила его интонацию.

– Будешь мне названивать, приглашать в гости?

Я достала из сумки учебник.

– Вот. Любовь Макаровна просила прочитать восьмую главу.

– Восьмую главу? Конечно, раз Любовь… Как?

– Макаровна.

– Раз Макаровна просила – прочитаю.

Он никогда не разговаривал со мной в таком тоне. Я обижалась и радовалась одновременно.

– Сегодня День Аэрофлота, – ни с того ни с сего сообщила я.

– Да ты что, Даш, серьезно? – Влад расхохотался.

Я кивнула.

– Даш, неужели мы с тобой расстанемся в такой день? А? Нет, прошу тебя!

– Давай работать.

На мне был красный свитер, и я постоянно натягивала рукава на кулаки.

– Повторяй за мной: ПРА-ПРЯ, ПРО-ПРЕ.

– ПРА-ПРЯ, ПРО-ПРЕ. Даш, а можно, я тоже так буду делать? – Влад попытался спрятать ладони в рукава пиджака.

Я состроила обиженное лицо.

– Ну, правда, Даш, мне нравится! Ну, ладно, ладно, все. ПРО-ПРЕ, ПРА-ПРЯ.

Водитель вез меня домой. Мне хотелось спросить, как его зовут. Ужас, мы знакомы уже две недели, а я не знаю, как его зовут.

Мы знакомы с Владом всего две недели. И уже все.

В День Аэрофлота были благоприятные погодные условия. Ни снега, ни ветра. Мороз.

Рита любит зиму. Потому что зимой всегда темно и поэтому легко спрятаться – так она говорит.

Водитель крутил ручку радио.

«Будет у нас что-нибудь дальше?» – загадала я. И тут же услышала:

«Девушки бывают разные – черные, белые, красные! Но всем одинаково хочется на что-нибудь заморочиться!»

Я отвернулась к окну. Я ведь и правда так часто все себе придумываю.

Я обняла Терминатора, она дышала мне в ухо.

– Я тебя очень люблю! – сказала я Терминатору. И она улыбнулась в ответ.

Я лежала на кровати и без интереса наблюдала за приготовлением соте из баклажанов по СТС.

Зазвонил телефон, но мне не хотелось отвечать.

Я выключила свет и телевизор. Накрылась одеялом с головой. Мне казалось, что я прожила целую жизнь. А теперь меня отправили на пенсию. И я совершенно не представляла, что мне делать завтра. Я пыталась придумать какие-то дела, но все они казались мне пустыми и бессмысленными.