Рожденный очаровывать

Монти потрясенно взирал на всю эту сцену.

– Блу?!

– Это и есть Блу? – слегка оживилась Салли. – Она клоунесса или что-то в этом роде?

– Нет... по крайней мере во время нашей последней встречи я ничего такого не заметил, – задумчиво протянул Монти и переключил внимание с силившейся встать на четвереньки Бобри на Дина. – Кто вы?

Ко всему прочему, парень еще и подделывался под выговор выпускника одного из лучших университетов страны, отчего Дину сразу захотелось выплюнуть ему под ноги табачную жвачку и послать подальше.

– Таинственный незнакомец, – высокомерно бросил он. – Внушающий страх многим сильным мира сего. Заслуживший любовь нескольких избранных.

Монти недоуменно поднял брови, но при виде Бобри, наконец-то умудрившейся подняться, удивление сменилось неприязнью.

– Где он, Блу? Что ты с ним сделала?

– Ты лживый, лицемерный, плюющийся стихами жлоб!– прошипела она, ковыляя по гравийной дорожке.

На заостренном маленьком личике блестели капли пота. В глазах пылала жажда убийства.

– Я не лгал, – объявил он тем покровительственным тоном, от которого даже у Дина волоски на затылке встали дыбом, так что он отчетливо представил, что сейчас творится с Бобри – Я не лгал тебе, – продолжал он, – и все объяснил в письме.

– Которого я не получила, пока не промчалась тринадцать сотен миль по стране, кинув предварительно трех клиентов. И что я нахожу, добравшись сюда? Того мужчину, который последние два месяца умолял меня покинуть Сиэтл и перебраться сюда? Человека, который рыдал в телефон, как дитя, толковал о самоубийстве и твердил, что я его лучший друг и единственная достойная доверия женщина? Ничего подобного. Зато я обнаружила письмо, в котором говорилось, что мужчина, клявшийся, что, кроме меня ничто не удерживает его на этой земле, больше во мне не нуждается, потому что влюбился в девятнадцатилетнюю девчонку. В письме также говорится, что я не должна ожесточаться из-за этого небольшого инцидента. У тебя даже не хватило смелости сказать все это мне в лицо!

Монти не успел ничего ответить. Вперед выступила Салли.

– Все потому, что вы настоящая яйцедробилка, Блу. Не можете, чтобы не скрутить мужчину в бараний рог! – серьезно пояснила она.

– Но вы даже не знаете меня!

– Монти все мне рассказал. И не хочу показаться стервой, но вам неплохо бы обратиться к психоаналитику. Он наверняка поможет вам избавиться от зависти к чужому успеху, особенно к успехам Монти.

На щеках Бобри загорелись яркие алые флажки.

– Монти зарабатывает на жизнь критикой чужих стихов и написанием курсовых работ для студентов, которым лень самим этим заниматься.

Виноватый взгляд Салли лучше всяких слов сказал Дину, что именно таким образом она встретилась с Монти. Но нужно отдать должное девчонке: она не позволила сбить себя с курса.

– Ты прав, Монти. Она ядовита, как змея.

Бобри, сцепив зубы, снова надвинулась на Монти.

– Ты сказал ей, что я ядовита?

– Не в обыденном смысле, – надменно бросил Монти, привычным жестом поправляя очки. – Но ты разрушительно влияешь на мое творчество. А теперь скажи, где компакт-диск Дилана. Я точно знаю, что ты его нашла.

– Если мое влияние так разрушительно, скажи, почему ты не написал ни одного стихотворения с тех пор, как покинул Сиэтл? Почему ты называл меня своей гребаной музой?

– Это было до того, как он встретил меня, – снова вмешалась Салли. – До того, как мы полюбили друг друга. Теперь его муза – это я.

– Но это случилось две недели назад.

Салли поправила бретельку лифчика.

– Сердце чувствует, когда рядом милый друг.

– Вернее, мешок с дерьмом, – парировала Бобри.

– Это жестоко, Блу, и очень обидно, – покачала головой Салли. – Вы прекрасно понимаете, что именно уязвимость Монти и делает его великим поэтом. Потому вы и нападаете на него. Завидуете его таланту.

Салли умудрилась подействовать на нервы даже Дину, поэтому он не удивился, когда Бобри набросилась на нее:

– Еще одно слово, и я тебя пришибу. Поняла? Мы с Монти сами разберемся.

Салли открыла рот, но что-то в лице Бобри заставило ее призадуматься и заткнуться. Жаль. Дин с удовольствием бы посмотрел, как Бобри ее колотит. Впрочем, Салли, похоже, не чуждается тренажерного зала.

– Я знаю, ты расстроена, – лепетал Монти, – но когда-нибудь порадуешься за меня.

Похоже, этот парень был первым в школе идиотов! Дин покачал головой и увидел, как Бобри угрожающе приподнялась на коричневых лапах.