Радуга завтрашнего дня

— Будь я проклят, девчонка-то неглупа! — восхитился маркиз. — Почему же Чарли не отправил ее обратно?

— Он ничего не знал, — ответил Патрик. — Она послала за своим племянником, большим озорником, и заручилась помощью одного из моих воинов, бесхитростного парня, которого сумела обвести вокруг пальца. Меня убедили, что племянник приехал из Килликерна сам, поскольку ее отец заболел и требует ее присутствия. Короче говоря, только когда Чарли прибыл в Перт, тут все и выяснилось. Фланна заявила, что намеревается поговорить с королем и принести ему клятву верности. Оказалось, что она желает собрать для него войско.

— Хм, — фыркнул Генри, — поступок, достойный мамы или мадам Скай! Что же, продолжай, братец. Расскажи, что было дальше. Ты, судя по всему, в два счета обнаружил обман, но как?

— Мой шурин, старший из шестерых отпрысков Лохленна, приехал в Гленкирк с вещами сына. Тогда и обнаружилось, что она сбежала.

— Черт возьми, да тебе просто повезло, иначе ей могла удастся ее проделка! И что потом?

— Я немедленно отправился за ней в погоню.

Но когда добрался до Перта, оказалось, что коронация уже свершилась и Фланна успела дважды повидаться с королем. Войдя в покои, я застал их вдвоем. Фланна была в одной сорочке, с накинутым поверх одеялом. Я не знал, кто с ней, поэтому выхватил шпагу. Только своевременное вмешательство Чарли спасло нас всех.

— Боже! Ты угрожал королю оружием? — в ужасе пролепетал Генри. Подобные действия в то время приравнивались к государственной измене.

— Успокойся, братец. Король простил мне мое незнание, но что бы сделал ты на моем месте, обнаружив свою жену в подобном положении? В одной сорочке!

— Но где они были и что делали?

— В гостиной. Оба стояли, и он целовал ей руку.

— Как тебе показалось — ее принуждали или все выглядело так, что она добровольно сдалась на милость победителя? — допытывался Генри.

— Ни то ни другое. Она походила на юную королеву, принимающую знаки внимания почтительного придворного. Высокая, стройная, с одеялом вместо мантии на плечах, которое она скромно придерживала одной рукой, пока король целовал другую.

— А ты не попробовал расспросить свою жену, как все было? — понимающе кивнул Генри.

— Нет, мы поссорились, хотя потом помирились. Но когда Фланна призналась, что ждет ребенка, все началось сначала. Видишь ли, я спросил, чье это дитя — мое или короля.

Генри изумился.

— Господи! — в ужасе ахнул он. — Боже мой, Патрик, ты просто осел!

— Я ревновал, — признался герцог.

— Значит, дело еще хуже. Что может быть отвратительнее ревнивого осла? Теперь мне все ясно. В жизни не думал, что ты на такое способен. Если у тебя не было других причин подозревать жену в неверности, кроме тех, что ты уже изложил, почему ты задал такой вопрос?

— Она не оставила своей затеи навербовать добровольцев для короля, — смущенно пояснил Патрик. — Ее отец был при смерти, и старший брат приехал за ней. Она отправилась в Килликерн, чтобы уговорить родных идти на войну, а потом намеревалась с той же целью ехать в Хантли. Броуди посмеялись над ее претензиями и отказались участвовать в бессмысленной бойне. Мало того, они решили привезти ее назад, прежде чем она успеет сбежать. Только вернувшись в Гленкирк, она призналась, что ждет ребенка, и я, глупец, спросил, чей он.

— Чудо, что она тебя не убила, — заметил Генри, покачивая головой. — Ты, разумеется, понимаешь, что следует сделать, чтобы загладить вину.

— Да. Извиниться перед Фланной и молить о прощении. И то не знаю, поможет ли это.

— Если она любит тебя, значит, простит, — утешил Генри. — Об этом говорит хотя бы то, что она на время оставила тебя. Вместо того чтобы остаться здесь и при каждом взгляде на тебя терзаться обидой, она отправилась в Брей и занялась ремонтом материнского дома. Кровь Христова, Патрик, твоя жена — порядочная девушка из хорошей семьи. Откуда у нее склонность к обману?! Надеюсь, мне не нужно говорить тебе, что сделала бы мама, спроси у нее Джемми Лесли нечто подобное.

— Фланна не наша мать, — раздраженно бросил Патрик. Он и сам знал, что поступил плохо, а Генри к тому же вздумалось сыпать соль на рану.

— Верно, но любая честная женщина была бы оскорблена подобным отношением мужа, — улыбнулся Генри. — Теперь мне просто не терпится познакомиться с твоей женой, младший братец. То, что она не прикончила тебя на месте, — явное свидетельство ее великодушия и терпения.