— Добро пожаловать в Гленкирк, братья. И ты, Уна.
Заходите.
— Н-не знаю, Фланна, — нерешительно пробормотал Каллум.
— Но не поедете же вы сразу назад. Останьтесь хотя бы на одну ночь! День клонится к вечеру, — настаивала она.
На пороге их встретил Энгус.
— С возвращением, миледи, — приветствовал он с почтительным поклоном и повел всех в зал. Откуда ни возьмись появились слуги с серебряными кружками октябрьского эля Мужчины поспешили припасть к ним — не столько из жажды, сколько из потребности успокоить бурно бьющиеся сердца. Все нервно оглядывали парадный зал, с его гигантскими каминами, свисающими с потолочных балок красочными знаменами и чудесными портретами. Если не считать Олея, никто из них до этого не бывал в столь богатом доме, и теперь всем было не по себе.
— Мне тоже было неловко в первый раз, — тихо заметила Фланна. — Не смущайтесь. Энгус, позаботься о том, чтобы моим братьям и мистрис Уне было где провести ночь.
Энгус снова поклонился.
— Сейчас, миледи.
— И передай повару, что у нас гости.
Он кивнул.
В зал вбежали трое детишек, зовущие Фланну. Та встала на колени и поцеловала каждого.
— А вот и наши детки. Вы скучали по мне?
— А ты привезла нам подарки? — смело спросила девочка.
— Я уезжала на похороны моего па. Бри. Там было не до подарков. А теперь со мной приехали братья и Уна, о которой я говорила. — Она поднялась и окликнула:
— Братья, Уна, познакомьтесь с детьми моего деверя. Это леди Сабрина Стюарт и ее братья лорд Фредрик и лорд Уильям.
Дети, это мой брат Олей, лэрд Килликерна, его добрая жена Уна и пятеро моих братьев: Каллум, Джиллис, Раналд, Симон и Болтер.
Сабрина вежливо присела. Мальчики поклонились. Сыновья Лохленна ответили на поклон, а Уна тоже присела.
— Ну, теперь, когда все узнали друг друга, — начал Патрик, заметив, как смущены новые родственники, — давайте сядем за стол и подождем, пока слуги не принесут ужин. Вы, разумеется, проголодались. Да и на улице еще довольно холодно, хотя в воздухе уже повеяло теплом.
Я рад, что дни стали длиннее и зима окончилась.
С этими словами он повел всех к столу.
— Когда ты собираешься ему сказать? — прошептала Уна.
— Погоди, вот останемся одни — тогда. Думаю, о таких новостях нужно сообщать с глазу на глаз.
— Скажи лучше, что хочешь сначала позабавиться с ним, — хмыкнула Уна. — Тебе, кажется, пришлись по душе такие игры.
Флана кивнула.
— Значит, тебе и тут повезло. Не всякой выпало на долю заполучить мужа, искусного в обращении со своим оружием.
— Неужели не всякой? А я всегда считала, что при таком количестве детей в Килликерне женщинам Броуди не на что жаловаться, — парировала Фланна.
Уна громко рассмеялась:
— Верно, Фланна. Это всегда было их особым талантом, как могла бы подтвердить твоя ма. Но ты любишь мужа или просто наслаждаешься его ласками?
— Нет, кажется, люблю, хотя временами он может быть ужасно упрямым. Все же мы неплохо подошли друг другу, — решила Фланна.
— Но ты ему скажешь? — настаивала Уна.
— Обещаю, что завтра он войдет в зал, улыбаясь от уха до уха, — поклялась Фланна. — То, что ты рассказала сегодня, имеет для меня огромный смысл. Я была так занята, пытаясь подражать своим предшественницам, что совсем забыла одну простую истину: я совсем другая. Принцессы, жены султанов… а я всего лишь простая девушка с шотландских гор, и моя сила в том, чтобы сделать Патрика и наших детей счастливыми. Если мне суждено большее, то это станет ясно со временем.
Уна кивнула:
— Ты меня успокоила, Фланна. Сразу легче стало на сердце!
— После смерти мамы ты растила меня. В прошлом мы не всегда ладили и можем еще не раз поссориться, но ты всегда была для меня хорошим примером.
Я не настолько глупа, чтоб не понять этого. — Фланна обняла Уну и шепнула:
— Как думаешь, кого я ношу: мальчика или девочку?
Глава 13
Он посадил ее верхом на себя и научил, что делать, и когда она стала раскачиваться на нем, подобно прекрасной нагой наезднице с распущенными волосами, отдался острому наслаждению. Большие ладони ласкали ее прелестные грудки, волны экстаза омывали Патрика, пока он ощутил, что вот-вот взорвется фонтаном семени. Он застонал, когда она сжала потаенные мышцы, туго обхватив его плоть.
— Ты когда-нибудь убьешь меня, девочка, — выдавил он.
— Но ведь тебе это нравится, — кокетливо парировала она, смеясь.