Первая леди

Нили перевела взгляд на Мэтта.

— Я тут тоже ни при чем, — сказал он.

Нили наспех скормила Батт последнюю ложку.

— Как ее настоящее имя?

— Понятия не имею, — признался Мэтт, складывая карту.

— Но вы, кажется, друг ее матери. Почему же не знаете, как зовут ребенка?

Интересно, каким образом он оказался в этой машине с двумя чужими детьми?

Вместо ответа Мэтт повернул ключ зажигания.

— На твоем месте я бы подождала, Джорик, — заметила Люси. — Батт требуется добрых полчаса отдохнуть после еды, иначе ее опять вывернет.

— Черт возьми, да нам век отсюда не убраться!

Говоря по правде, Нили считала, что ему вряд ли стоит пользоваться подобными выражениями в присутствии девочки-подростка, каким бы отвратительным ни был жаргон самой Люси. Но какое ей, спрашивается, дело?

Люси раздраженно сорвала наушники.

— Включи кондиционер. Здесь дышать нечем!

— Ты что, в жизни не слышала слова «пожалуйста»?

— А ты никогда не слышал слов «жарко, как в аду»?

Ну все, она его достала!

Нытье Люси оказалось последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Не подумав включить кондиционер, Мэтт преспокойно встал, вынул ключи и, сунув их в карман, объявил:

— Дамы, увидимся через полчаса.

С этими словами он спрыгнул на землю и исчез. В фургоне действительно было слишком тепло, и Нили покачала головой.

— Ничего не скажешь, молодец.

— Он козел.

— Козел, который оставил нас без кондиционера.

— Плевать!

В возрасте Люси от Нили требовалось уметь аккуратно одеваться и вести вежливые разговоры с самыми могущественными людьми мира сего. Ей бы в голову не пришло не то что сказать грубость, а хотя бы улыбнуться лишний раз.

Малышка стала хватать липкими ручонками свои реденькие волосы. Нили поискала глазами бумажные полотенца, но ничего в этом роде не увидела.

— Чем мне ее вытереть?

— Не знаю. Губкой или салфеткой.

— А где они?

— Где-нибудь. Может, в ящике стола.

Нили отыскала кухонное полотенце, намочила его в раковине и под зорким взором Люси принялась было оттирать волосы Батт, но тут же сообразила, что следует начинать с рук. Он орудовала полотенцем, стараясь не замечать адресованных ей дружелюбных улыбок. Ее упорные труды были вознаграждены: вскоре ребенок выглядел относительно чистым.

— Спусти ее вниз, пусть немного поползает, — скучающе посоветовала Люси. — Ей нужно размяться.

Ковер показался Нили довольно замусоленным. В голову сразу полезли мысли о тифе, дизентерии, желтухе и десятках других болезней. Может, лучше что-то подстелить?

Порывшись в переполненной корзине для белья, она нашла тканое покрывало и бросила на пол между диваном и столом. Пришлось долго возиться, чтобы расстегнуть ремни детского сиденья.

Прежде чем поднять ребенка, она, как всегда, глубоко вздохнула и напряглась.

Не умирай! Только не умирай!

Малышка стала брыкаться и счастливо визжать, едва Нили подхватила ее на руки. Такая тяжелая, тепленькая, с гладкой, восхитительно-нежной кожей!

Нили поспешно усадила ее на покрывало. Малышка подняла голову и вопросительно воззрилась на нее. Люси наконец перестала притворяться, что слушает музыку.

— Нечего было возиться с покрывалом. Можно подумать, она, как дрессированная собачка, останется на нем!

И точно. Батт мгновенно перевернулась, встала на четвереньки и с невероятной скоростью поползла к передней части фургона.

— Если ты такая всезнайка, почему сама не позаботишься о ней? — спросила Нили, наслаждаясь собственной непривычной грубостью. Как же это здорово — иметь возможность отвечать на оскорбления! До сих пор такой возможности ей не представлялось.

Малышка с трудом встала на ножки, опираясь ручонкой на кресло водителя, и потихонечку побрела дальше.

— А чем я, по-твоему, занимаюсь с тех пор, как умерла мать?

Нили вздрогнула, как от удара.

— Я не знала насчет твоей матери. Прости.

Люси пожала плечами.

— Подумаешь, большое дело. Батт, нельзя! Брось это, говорю!

Нили увидела, что ребенок, встав на цыпочки, тянется к рычагу переключения передач. Батт повернулась к старшей сестре, расплылась в улыбке и сунула в рот кулачок.

— Это не имя для девочки! Я отказываюсь называть ее Батт, — предупредила Нили.

— А как иначе она поймет, что ты к ней обращаешься?

Ну уж нет, она не позволит втянуть себя в бессмысленный спор!