Конклав бессмертных. В краю далёком

Ни о какой атаке больше не могло быть и речи. Слишком многие растеряли пыл и боевой дух. Осталась всего пара десятков бойцов, готовых к драке, но ведь противостояли им Меченые. Жуткие оборотни! Все видели, как автоматные очереди прошивают тело одного из них, а наутро он жив и здоров, красуется перед Башней. Кое-кто заговорил о серебряных пулях и осиновых кольях.

У Тарасова нашёлся выход.

Он поддерживал связь с одним бандитом. Торговали, обменивались информацией. Как вдруг сегодня тот заявился вместе с помощником в Башню. И предложил решить проблему с Прозрачниками…

— Как? — подался вперёд Кардинал.

По знаку Ласковина в комнату внесли клетку с сидящей внутри помесью мохнатого паука и птицы. Монстрик тихо курлыкал и поглядывал на людей огромными голубыми глазами.

— Додик, — Федор хмыкнул. — По заверениям бандита чует приход Волны…

Кардинал приблизил лицо к клетке и приподнял капюшон. Короткого взгляда хватило, чтобы зверёк заверещал, вцепился в решётку и начал её трясти.

— И вправду что-то чувствует. Забавно.

Слова Кардинала Федор никак не прокомментировал, лишь криво усмехнулся.

— Отлично. А вот вещи, которые должны задержать тварей.

Рядом с клеткой на стол лёг короткий тубус. Внутри оказались пять листов бумаги с намалёванными красным маркером узорами. Надо сказать, совершенно дурацкими.

— Бандит спускался вниз с одним из них на вытянутых руках и выбрался живым, но… что-то вызывает у меня сомнения чудодейственность этих рисунков.

— В общем-то, правильно. Можете смело выкидывать. К вам пришли не самые сильные и агрессивные Прозрачники. Леонид… этот бандит… их не боится, а вот вам стоит поберечься.

— Вы знакомы?

— Я знаю большинство выдающихся Меченых в этом городе. Леонид из таких. На мой взгляд, он вообще самый сильный оборотень Сосновска!

Настороженность Ласковина никуда не исчезла, но он всё же продолжил рассказ.

…Сделка с Леонидом и стала причиной бунта. Тарасов расплатился с оборотнем двумя девчонками. Одна — сирота, прибилась к ним на прошлой неделе, а у второй был отец. И их просто отдали бандитам. Как рабынь. Вопреки желанию, насильно.

Несчастный отец возмутился, попытался сопротивляться, даже стрелял вдогон. Но Тарасов никого не желал слушать. Говорил о всеобщем благе, обещал остальным свободу. И пристрелил кинувшегося на него с кулаками родителя. Народный лидер оказался трусливым ублюдком, готовым жертвовать жизнями остальных.

Башня взорвалась. Результатом короткой кровавой схватки стала гибель Тарасова, его телохранителей, ещё нескольких человек, а Ласковин возглавил общину…

— …и теперь мы хотели бы узнать ваши условия, — сказал Федор, стараясь сохранять невозмутимость. Удавалось с трудом. Слишком это всё напоминало капитуляцию. — А также выставить свои требования…

— Думаю, я знаю, что вы хотите, и готов помочь решить любую вашу проблему, — улыбнулся Кардинал.

Захар вдруг ощутил себя маленькой пешкой. Фигурой, которую игрок двигает по полю, защищает или подставляет под удар, следуя одному ему ведомой стратегии. Они все разменные фигуры в шахматной партии Кардинала. И не важно, с какой ты стороны доски, тебе найдётся место в его планах.

В сердце молнией полыхнула ненависть. Захар поймал взглядом спину Хмурого, представил, как выпускает когти и наотмашь бьёт его под левую лопатку. Сразу. Наповал. И будь что будет…

Внезапно Кардинал резко оглянулся и нашёл его взглядом. Чёрт! Что-то почувствовал?! Но как?! Похолодевший Захар постарался придать лицу невинное выражение. Дымов замер, прислушиваясь, и на лице мелькнула гримаса, как у человека, которому что-то почудилось. Недовольно дёрнув плечом, он отвернулся.

Только тогда Захар позволил себе выдохнуть. Проклятье, да это настоящий дьявол! Дьявол, а не человек!..

Глава 9

В роли дичи

Деревенька пигмеев оказалась не настолько ужасна, как Артём себе вообразил. Но и не отель на Багамах с видом на море. Страшно грязно, сыро, тучи мух, кругом сплошная антисанитария и прочие ужасы единения с природой. Может, кому из «зелёных», активно сражающихся с цивилизацией, такая жизнь пришлась бы по вкусу, но Артём привык к иным порядкам. Даже после всего случившегося с городом и с ним самим.

Племя пигмеев жило обособленным мирком. Со своими законами и обычаями. Одна беда, Артёму они так и оставались неизвестны. Его поселили в небольшой хижине на окраине деревни, дважды в день выпуская на улицу — на рассвете и на закате. Смысл ритуала оставался для него неясен. Если это было поклонение солнцу, то какое-то странное. Кроме него присутствовали трое сторожей с копьями и старик-шаман.