65  

Из всех вопросов больше всего не люблю вопрос «об осложнениях». Я в порядке — и в подтверждение этого я так живу. Говорят, с медицинской точки зрения проблем нет. Человечество впервые столкнулось с подобным опытом, поэтому, естественно, некоторое беспокойство есть. Но когда об этом начинают расспрашивать… нет, я против. Хотя если задуматься, ненависть к расспросам об осложнениях сама по себе в некотором роде — осложнение. Внутри меня живет желание все, что там произошло, изолировать как предмет иного измерения. Куда-нибудь спрятать. И если можно — подальше от планеты Земля…

Случись это спустя полгода после происшествия, я, пожалуй, отказалась бы от интервью. Однако согласившись, я многое передумала, и поняла, что с тех пор не была на месте происшествия. 3-й квартал Хонго — одно из моих любимых мест, но больше я туда ни ногой. Не то чтобы страшно… Просто я так решила.


Первая мысль — ядовитый газ.

Значит, или зарин, или циан[53].

Доцент Тоору Сайто (врач Центра «скорой помощи» медицинского факультета университета Тохо, 1948 г. р.)

Врач Сайто работает в Центре «скорой помощи» больницы Оомори при университете Тохо двадцать лет, с момента основания самого центра, настоящий профессионал. В Центре «скорой помощи» моментально определяют шансы на выживание доставленного на грани жизни и смерти пациента. Долго думать, что с ним делать, времени нет. Важную роль играют энциклопедические познания и интуиция. Разумеется, за спиной врача — немалый и разнообразный практический опыт.

Как человек такой профессии, говорит он отчетливо и очень доходчиво. Умеет уговаривать. Благодаря ему мы узнали много интересного. Смотрим на него и раз за разом думаем: насколько у него непростая работа. Напряженный день, минимум свободного времени на то, чтобы сбросить напряжение. Мы благодарны за то, что д-р Сайто выкроил время для нашего интервью. Ниже мы приведем интервью одного тяжелобольного, проходившего лечение под началом д-ра Сайто, — Хиросигэ Сугадзаки.


Моя специализация — кардиолог, поэтому ко мне попадают пациенты с инфарктами и сердечной недостаточностью. В этом центре трудятся ветераны разных отделений больницы: представители двух отделений терапии, двух отделений хирургии, кардио— и нейрохирургии, а также наркологи. У всех опыт от пяти до пятнадцати лет. Двадцать врачей работают посменно бригадами круглые сутки.


Накануне происшествия у меня было дежурство. В тот день я выполнял обязанности главного дежурного врача. Время воскресного дежурства — с девяти утра до девяти утра понедельника. Но, даже находясь на дежурстве, в дневное время я принимаю пациентов в Центре «скорой помощи».


В день инцидента я проснулся и, смотря в комнате отдыха врачей новости по телевизору, завтракал сублимированным «рамэном». Вдруг в восемь часов десять или пятнадцать минут передали первое сообщение. «В районе станции Касумигасэки обнаружен ядовитый газ. Много пострадавших». Первое, что я подумал, — ядовитый газ. Значит, или зарин, или циан.

С зарином недавно был инцидент в Мацумото. Циан — химическое соединение синильной кислоты. В инциденте Моринага-Глико фигурировала цианистая сода. Но цианистый калий и цианистая сода — это порошок или таблетки. Превращаясь в газ, становится цианистым газом. Потом на станции Синдзюку обнаружили оборудование по распылению цианистого газа. Поэтому при словах «ядовитый газ» я предположил, что разговор идет об одном из них.


Что это может быть городской горючий газ или какой-нибудь другой, вы не могли предположить?


В пределах метро это невозможно. Если говорить в целом. Я сразу подумал, что это преступные замыслы. Мне приходилось слышать рассказы о возможной причастности к инциденту в Мацумото секты «Аум Синрикё». В голове пронеслось: ядовитый газ — преступление — «Аум Синрикё» — зарин или циан…

А раз так, пострадавших привезут и в нашу больницу тоже, поэтому нужно подготовить противоядия от зарина и циана. По правде говоря, в больнице имелись наборы медикаментов — противоядий от циана. Достаточно было их только использовать. Для лечения же от зарина существует два вида лекарств: атропин и «2-ПАМ»[54]. Прежде мы применяли и тот, и другой.

До инцидента в Мацумото о зарине я ничего не знал. Необходимости разбираться в специализированных боевых отравляющих газах не возникало, и мы их не изучали. Но в результате событий в Мацумото я узнал о таких симптомах, как снижение показателей холинэстеразы, эффект миоза. Врачи впервые предположили, что это — действие органического фосфора.

  65  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×