Себастьян невольно рассмеялся:
— Из вас никогда не выйдет доброй французской супруги, дорогая.
— Я стану вам прекрасной женой, Себастьян, — лукаво улыбнулась она. — Если, разумеется, пожелаю выйти за вас.
— Вас никогда не шлепали? — угрожающе осведомился он.
Вместо ответа Отем прильнула к нему.
— Нет, — мягко ответила она. — А когда мы поженимся, вы станете меня бить? — Ее полные губы были опасно близки и невероятно соблазнительны. — Обнажите мою попку или оставите шелковые панталоны, месье? — поинтересовалась девушка, приникая к нему всем телом. — Меня еще никогда не шлепали.
Себастьян, стиснув зубы, почти оттолкнул ее, схватил за руку и повлек в зал, где король принимал гостей.
— О, нам будет весело вместе, сердце мое, — пообещала Отем, забавляясь его гневом.
— Мадам, — обратился Себастьян к Жасмин, — я привел вашу дочь. Она едва не позволила нашему мальчику-королю, который даже в двенадцать лет известен своими пристрастиями к чувственным забавам, скомпрометировать себя. Пришлось сказать ему, что мы помолвлены. Он хотел, чтобы Отем осталась с ним, а потом отправилась в Париж. Остальное доскажет она сама. — Он взглянул на Отем, стоявшую рядом с матерью. — Завтра я заеду за вами, и мы отправимся на прогулку. Согласны, дорогая?
— Да, Себастьян, — покорно прошептала Отем, опуская ресницы.
Нагнувшись, маркиз сказал ей на ухо:
— С этого дня я стану вымачивать руку в рассоле, чтобы кожа загрубела. А вы готовьтесь к ежедневной трепке. Без панталон.
— Да, Себастьян, — повторила она, чем ужасно, его рассмешила.
Поклонившись Жасмин и ее кузинам, маркиз распрощался.
— Что произошло между тобой и королем? — не выдержала Жасмин.
— Не ожидала такого от мальчика его возраста, — удивленно протянула Отем. — Собственно говоря, ничего особенного не было. Он поцеловал меня и погладил по груди. Я мягко, но решительно поставила его на место. Мы вели дружескую беседу, когда д'Орвиль вдруг решил, что меня нужно срочно спасать. Господа вступили в словесную перепалку, потом король вернулся в зал. Ну почему мужчины подобны псам, дерущимся за кость, там, где речь идет о женщинах?
— О Господи! — нервно пробормотала Габи де Бельфор. — Надеюсь, вы с маркизом не оскорбили короля?
— Не будь дурочкой, сестрица, — нетерпеливо бросила Антуанетт. — Король, как все юноши его возраста, стремится поскорее завоевать первую женщину. Тут нет ничего дурного. Отем прекрасно вышла из положения, как всякая разумная, хорошо воспитанная девушка.
— Он сказал, что уже год назад спал с женщиной! — выпалила Отем.
Мадам Сен-Омер усмехнулась:
— Понятно. Но в этом нет его заслуги, Отем. Просто какую-то особу привели к его величеству, и, вероятнее всего, об этом позаботился кардинал, понявший чувственную натуру своего питомца. Снабжая мальчика опытными шлюхами, кардинал позволяет ему приобрести опыт и чем-то занять себя. Мазарини умен. Говорят, что королева тайно обвенчалась с ним.
— Но он сослан, — напомнила Отем.
— Уверяю тебя, временно! — заявила тетка. — Он, разумеется, вернется, когда Людовик взойдет на трон. А теперь, малышка, скажи: как целуется король?
— Сестра! — прошипела Габи де Бельфор, вспыхнув, как роза.
Но Отем рассмеялась:
— Как всякий мужчина, полагаю. Но лучше всех целуется Себастьян! У меня уже есть некоторый опыт, ведь я целовалась с четырьмя поклонниками. Однако Луи слишком напорист, словно хочет доказать что-то.
— Пожалуй, нам лучше вернуться домой, — решила Жасмин. — Мы уже выразили почтение его величеству и королеве-матери. Пока доберемся до Бель-Флер, уже стемнеет. Мне не хочется оказаться ночью на дороге.
— Вы правы, — согласилась мадам Сен-Омер. — Сейчас найду Филиппа и скажу ему… а, вот и он с мадам Делакруа.
Она тоже вдова и имеет виды на нашего брата. Смотрите, как флиртует с ним, распутница!
Она тут же ринулась спасать брата.
— Антуанетт боится, что новая жена отправит нас обратно в тесные домишки. Она предпочитает величие нашего милого Аршамбо, — пояснила Габи с необычной для нее откровенностью.
— Филипп больше не женится, — заверила Жасмин. — Слишком ему нравится вольная жизнь, а для компании у него есть сестры. Если же захочет утолить обычный мужской зуд, не сомневаюсь, что найдется немало дам, готовых его утешить.
— Вы совершенно правы, кузина, — хихикнула Габи. — Я тоже так считаю, но сестра волнуется, что кто-то вроде мадам Делакруа поймает нашего брата в сети, прежде чем тот поймет, что происходит. А Филипп, как благородный человек, побоится ранить ее чувства. Поэтому Антуанетт так его оберегает.