Мое непослушное сердце

— Л-ладно, — пробормотала она, на всякий случай немного отступив. — Вчера я купила на рынке мороженую рыбу, выбросила в озеро, а ночью разбудила Эдди и повела к воде… то есть показала…

Последовала пауза.

— И что именно говорила ему при этом?

Молли устремила взгляд куда-то в область его локтя и быстро-быстро выложила остальное:

— Сказала, что здесь неподалеку могильник химических отходов и ядовитые вещества просачиваются в озеро, убивая рыбу.

— Могильник химических отходов?!

— Угу…

— Подземный могильник химических отходов?!

Молли поспешно отступила еще на шаг.

— Нельзя ли нам поговорить о чем-нибудь другом?

О Боже, сейчас он ее прикончит! Точно прикончит. Недаром глаза сверкают, как у бешеного волка!

— И Эдди не заметил, что это морская рыба? Он, с его опытом?

— Было темно, и кроме того, я не позволила ему слишком долго на нее смотреть.

Еще один шаг назад. К сожалению, Кевин с такой же скоростью надвинулся на нее.

— И как же ты объяснила мои старания впарить ему лагерь, стоящий на зараженном озере?

У Молли все-таки не выдержали нервы.

— Не смотри на меня так!

— Как именно? Словно я готов тебя придушить?

— Руки коротки! Не забывай, что я сестра твоего босса!

— Последнее всего-навсего означает, что мне стоит придумать что-то, не оставляющее следов.

— Секс! Многие считают, что секс — лучший способ уладить ссору.

— Откуда ты знаешь? Не важно, можешь не доказывать, я и так верю! — рявкнул Кевин, вцепившись в вырез ее топа.

— Э-э… Кев… — Молли обвела языком вмиг пересохшие губы и умоляюще взглянула ему в глаза.

Вместо ответа Кевин распластал ладонь по ее попке.

— Не советую называть меня так. И предупреждаю: не пытайся сопротивляться, ибо я действительно должен как-то выплеснуть гнев. — Он рывком притянул ее к себе. — А все, что приходит мне на ум, неизбежно кончится для меня тюрьмой.

— Л-ладно. Это справедливо.

Оставшись совсем без одежды, она обязательно расскажет о разговоре с Эдди.

Но когда он раздавил ее губы своими, у Молли все вылетело из головы.

У Кевина не хватило терпения раздеться, он в два счета сорвал с нее все до нитки, захлопнул дверь спальни и запер — на случай, если юные Кэйлбоу вздумают навестить тетушку Эм.

— На кровать. И побыстрее.

О да. Уж она постарается.

— Раздвинь ноги.

Есть, сэр.

— Шире. И не заставляй меня просить дважды.

Молли приподняла колени. Ах, никогда больше не повторится такого! Никогда больше она не будет чувствовать себя в абсолютной безопасности с этим опасным человеком.

Вжиканье молнии. Грубый рык:

— Ну? Как хочешь? Быстро или…

— О, замолчи, — шепнула она, раскидывая руки. — Заткнись и иди ко мне.

И через мгновение ощутила знакомую тяжесть его тела. Да, он еще злился, это было видно, но гнев не мешал ему касаться всех заветных местечек, которые так и просили его ласк.

Кевин слегка подул на прядь волос, упавшую ей на щеку.

— Ты сводишь меня с ума и, конечно, знаешь это, верно?

Какой хриплый, почти незнакомый голос…

Молли прижалась щекой к его твердому подбородку.

— Знаю, милый. Прости.

Голос стал немного мягче и напряженнее:

— Это не… мы не можем больше…

Молли зажмурилась и крепче обняла его.

— Да. Ты и тут прав.

Пусть он не понимает, что это в последний раз, зато ей все ясно.

Он вонзился в нее глубоко и яростно, как раз так, как она любила. Молли инстинктивно выгнулась. Она отыскала нужный ритм и отдалась ему. Еще хотя бы раз. Последний раз.

Обычно, когда все кончалось, они долго лежали обнявшись и говорили обо всем. Кто был великолепнее — он или она. Кто шумел больше. Почему «Глэмор» лучше «Спорте иллюстрейтед».

Но в это утро им было не до игр. Кевин просто отвернулся, а Молли выскользнула в ванную помыться и переодеться.

В воздухе все еще держалась послегрозовая сырость, поэтому она надела поверх топа футболку. Кевин ждал на веранде. Ру вертелся у его ног. От кружки с кофе поднимался парок, и Молли зябко поежилась.

— Хочешь дослушать остальное?

— Да, не мешало бы.

Молли заставила себя взглянуть на него.

— Я сказала Эдди, что, хотя ты продаешь это место, привязанность к семейному гнезду у тебя все же сохранилась и ты не можешь вынести мысли о том, что озеро умирает. Поэтому упорно отрицаешь всякую возможность загрязнения. И что ты не намеренно его обманываешь, это от тебя не зависит.