— Кто-то же должен оставаться в доме по ночам, — пояснила она и сообщила:
— Кевин пообещал заплатить нам сверхурочные. Просто умереть и не встать!
— Еще бы!
— Конечно, шуметь тут нельзя, но мы…
— Принеси джем, — перебила Молли, не в силах больше вынести очередные подробности супернасыщенной сексуальной жизни молодоженов.
Но Эми не собиралась сдаваться:
— Похоже, между вами и Кевином все еще может наладиться. Если бы вы, ну… типа того… больше старались. Насчет духов я серьезно. Важнее секса для мужчин ничего нет, и если бы вы хоть немного надуши…
Молли сунула ей в руки корзину и спаслась бегством.
Позже, вернувшись в коттедж, она увидела Кевина. Он сидел на продавленном старом диване в комнате вместе с Ру, развалившимся на подушке. Ноги Кевин, как всегда, положил на журнальный столик, на коленях — открытая книга.
— Мне нравится этот Бенни, — заметил он, подняв глаза.
Сердце Молли ушло в пятки. С чего это вдруг он читает «Дафна говорит „привет“»? Остальные книги серии валялись тут же.
— Где ты их раздобыл?
— Прошлой ночью, когда ездил в город, зашел в магазин для детей. В основном там одежда, но есть стеллаж с книгами и игрушками. Когда я сказал, что ты сейчас здесь, хозяйка пришла в восторг и здорово разволновалась. — Он постучал пальцем по странице. — Этот самый Бенни…
— Но это детские книжки! Не пойму, с чего это ты вздумал их читать.
— Любопытство. Знаешь, в этом Бенни есть что-то знакомое. Возьми хоть…
— Неужели? Что ж, спасибо. Он, разумеется, вымышленный персонаж, но я пытаюсь наделять всех своих героев теми качествами, которые легко узнает читатель.
— Точно. Бенни — вылитый я, никаких сомнений, — кивнул Кевин, многозначительно поглядывая на портрет Бенни в темных очках, очень похожих на его «Рево» в серебряной оправе. — Только вот не пойму… владелица упомянула, что кто-то из покупательниц давил на нее, заставляя снять книги с продажи, потому что это, мол, порнография. Может, объяснишь, в чем дело?
Ру наконец соизволил спрыгнуть с дивана и поздороваться с хозяйкой. Молли рассеянно погладила его.
— Никогда не слышал о «ЗДЗА»? «Здоровые дети для здоровой Америки».
— Как же, как же! Хобби у них такое — доставать геев и лесбиянок. У женщин длинные волосы, а мужчины вечно скалятся в улыбке на сорок зубов.
— Точно. И теперь они взялись за моего кролика. Объявили серию о Дафне пропагандой гомосексуализма.
Кевин залился смехом.
— Я не шучу. Они не обращали внимания на мои книги, пока мы не поженились. Пресса очень заинтересовалась нашим браком, и они тоже решили обратить на себя внимание, набросившись на Дафну.
Слово за слово Молли рассказала ему о разговоре с Хелен и тех поправках, которые издательство потребовало внести в последнюю книгу.
— Надеюсь, ты точно указала, куда ей следует идти и что делать?
— Это не так легко. У меня контракт, и они не опубликуют новую книгу, пока я не пришлю им новые иллюстрации. — Молли не упомянула о деньгах, которые издатель так ей и не выплатил. — Думаю, ничего страшного, если Мелисса и Дафна не будут держаться за руки. Книжка от этого хуже не станет.
— Тогда почему же ты не сделала того, что они просили?
— У меня был творческий кризис! Не могла писать. Но с тех пор как оказалась здесь, вроде стало легче.
— И теперь собираешься исправить рисунки?
Ей совсем не понравился его неодобрительный тон.
— Легко рассуждать, когда у тебя в банке миллионы, а вот оказался бы на моем месте…
— К счастью, я не на твоем месте.
Молли поднялась и направилась на кухню достать бутылку вина. Ру прибежал следом и потерся о ее ноги. А за пуделем явился Кевин.
— Значит, снова пьем?
— Ты достаточно силен, чтобы скрутить меня, если начну буянить, — улыбнулась Молли, наливая вино в бокалы Он взял свой, и они вышли на веранду. Диван скрипнул под тяжестью Кевина. Молли устроилась рядом.
— Ты хороший писатель, Молли, и я понимаю, почему детям нравятся твои книги. Когда ты рисовала Бенни, не заметила, случайно, как сильно он…
— Что это с тобой и моим пуделем?
— Будь я проклят, если знаю, — бросил Кевин, с омерзением взирая на пуделя, устроившегося на его кроссовке. — Весь день не отстает от меня Поверь, я его не поощрял.
Молли вспомнила, как тонко ощутил Ру страдания Кевина там, в саду. Очевидно, песик взял его под свое покровительство, только Кевин пока этого не знал.