Токийские легенды (Tokyo kitanshu)

— Художественной ауры? — переспросил Дзюмпэй.

— Сияние, которого вряд ли можно ожидать от простых людей.

— Каждое утро, когда бреюсь, разглядываю в зеркале собственную физиономию, но ничего подобного не замечал.

Женщина улыбнулась.

— А что у вас за рассказы, если не секрет?

— Меня часто об этом спрашивают, но объяснить, что у меня за рассказы, непросто. Они не подходят ни под какой жанр.

Женщина потирала пальцем край бокала с коктейлем.

— Выходит, одним словом… эдакая «чистая литература»?

— Пожалуй. Там чувствуются отзвуки «писем несчастья».

Она опять улыбнулась.

— Кстати, я могла где-то о вас слышать?

— Литературные альманахи читаете?

Она слегка, но довольно резко качнула головой.

— Тогда, думаю, вряд ли. Мое имя мало кому известно.

— Номинировали на премию Акутагавы?^[11]

— Четыре раза за пять лет. — Но лауреатом не стали?

Дзюмпэй только тихо улыбнулся. А женщина без спросу уселась на соседний стул. И допила коктейль.

— Ну и ладно. Премия — это дело чужого вкуса, — сказала она.

— Было бы правдой в устах того, кто ее получил.

Она представилась. Кириэ.

— Как в богослужении, — сказал Дзюмпэй.

Она была на пару сантиметров выше Дзюмпэя. С короткой стрижкой, загорелая, с красивой головой. В юбке-клеш до колен и льняном бледно-зеленом жакете. Рукава подвернуты до локтей. Под ним — простая блузка из хлопка, а на воротнике — брошь с голубой бирюзой. Грудь не маленькая и не большая. Одета со вкусом: ничего лишнего, но видна индивидуальность. Губы пухлые, после каждой фразы они, растягиваясь, как-то поджимались. Из-за чего все, что ее окружало, выглядело на удивление свежо и бодро. У нее был широкий лоб, по которому разбегались три параллельные морщины, когда она задумывалась. А стоило отвлечься от размышлений, морщины мигом исчезали.

Дзюмпэй ощутил, как она завладела его сердцем. Нечто в ней возбуждало чувство. Хватанувшее адреналина сердце едва слышно постукивало, словно украдкой посылая сигналы. Дзюмпэю вдруг захотелось пить, и он заказал проходившему мимо официанту «Перрье». «Имеет ли она для меня смысл? — как обычно подумал он. — Одна ли из оставшихся двух? Сделать вторую попытку? Пропустить? Или замахнуться?»

— Давно хотели стать писателем? — спросила Кириэ.

— Да. Вообще-то я и не думал заниматься чем-то другим.

— Короче говоря, не было мечты?

— Как сказать. Я мечтал стать выдающимся писателем. — Дзюмпэй развел руки, очертив пространство сантиметров в тридцать. — Однако, сдается мне, до этого ой как далеко.

— У каждого есть отправная точка. Все еще впереди. Идеально сделать сразу не получается, — сказала она. — Вам сейчас сколько?

Так они узнали возраст друг друга. Ее совершенно не смутило, что она оказалась старше. Дзюмпэя тоже. Он, если уж на то пошло, молодым девушкам предпочитал зрелых женщин. К тому же в большинстве случаев расставаться с партнершами старше было проще.

— Чем вы занимаетесь? — поинтересовался Дзюмпэй.

Кириэ поджала губы, и лицо ее впервые посерьезнело.

— Ну а чем я, по-вашему, могу заниматься?

Дзюмпэй качнул бокал, и вино устремилось по кругу.

— Подскажете?

— Никаких подсказок. Или так тяжело? Однако наблюдать и делать выводы — это ведь ваша работа?

. — Нет, не моя. Истинная суть писателя — наблюдать, наблюдать и снова наблюдать, а выводы, насколько это возможно, оставлять на потом.

— Вот как? — сказала она. — Тогда наблюдайте, наблюдайте и снова наблюдайте — и попробуйте представить. Это, надеюсь, не противоречит вашей профессиональной теории?

Дзюмпэй поднял голову и снова пристально вгляделся в ее лицо — в надежде уловить некий тайный знак. А женщина заглянула прямо ему в глаза, и он ответил ей таким же прямым взглядом.

— У меня есть беспочвенное предположение… Нечто связанное с особой профессией? — сказал он через некоторое время. — Иными словами, работа, доступная не каждому и требующая специальных навыков?

— В самую точку! Верно, доступная не каждому. В этом вы правы. А не могли бы поконкретней?

— Связано с музыкой?

— No.

— Кутюрье?

— No.

— Теннисистка?

— No.

Дзюмпэй покачал головой.

— Вы загорелая, подтянутая, сильные руки. Занимаетесь спортом на природе. Однако не похоже, что это тяжелый труд на свежем воздухе.

---

11 Премия Акутагавы — самая престижная литературная премия Японии, присуждаемая дебютантам. Учреждена в 1935 г.