Устрицы под дождем

Иногда, оставаясь одна долгими одинокими неделями, Оля просыпалась среди ночи и, волнуясь, думала, есть ли она еще в его голове и сердце?

– Пошли – кивнул мужчина «не уедем» в сторону старого дома с выбитыми на первых этажах окнами. – Ты из какой квартиры? Да оставь вот здесь свой плакат. Я думаю, до завтра дом отстояли. Вон сколько прессы, не посмеют!

– Я? – Дверь каждой квартиры была открыта, люди ходили по дому, обсуждали что-то, бросали мусор запросто на пол и вытаскивали кресла и диваны прямо на лестничную клетку.

Оля остановилась около покосившейся двери, через которую видно было бывшую детскую комнату. Маленькая розовая кроватка, в которую сейчас были сложены тюки со старыми вещами, стеклянные банки и электрический чайник.

– Здесь, что ль, ты жила? – спросил Олю все тот же человек с надписью на лбу.

– Нет! – Оля испуганно замотала головой. – Дедушка здесь жил. Не я.

– А… Ничего, еще недельку поголодаем, никуда они не денутся!

– Еще недельку? – переспросила Оля.

– Максимум. Хочешь, я тебя в гости приглашу? Вот моя квартира! – мужчина сильно толкнул дверь ногой и пропустил Олю вперед.

Оля сделала неуверенный шаг.

– Нравится? – он сделал широкий жест рукой и довольно улыбнулся.

Оля оказалась в просторной комнате, все стены которой были увешаны причудливыми музыкальными инструментами. Старинными. С облупившейся краской и потрескавшимся деревом.

– Нравится, – выдохнула Оля. – За это и поголодать можно! – Она, конечно, ни на чем не умела играть. Она даже никогда не видела, например, гитару вот так близко.

– А я тебе что говорю! – обрадовался обладатель необычной коллекции. – Приятно, когда тебя люди понимают. А то мне мой брат говорит: «Дурак! Соглашайся на то, что предлагают, а то вообще на улицу выселят!»

– Я вас очень хорошо понимаю, – сказала Оля тихо.

– А хотите, я вам подарю что-нибудь?

– Мне?

– Вам. Барабан нравится?

– Нравится. Но я не могу.

– Можете, можете!

Он снял со стены небольшой деревянный барабан и повесил его Оле на шею.

– Дарю, – сказал он.

Оля обняла барабан руками и поцеловала его в пожелтевшую кожу. – Я буду с ним дружить!

– Отличная идея! Если вы будете его бить, он на вас не обидится.

– Наверное, мне бы не хотелось бить своего друга…

– Тогда вам надо определиться: кто он, друг или барабан? И действовать соответственно.

Оля ударила ладошкой по барабану и рассмеялась: так легко, как только определишься!

– Барабан! Вот здорово, даже есть не хочется!

– Ой, что это я? – спохватился мужчина. – Вы же целый день на улице! Пойдемте!

Он взял ее за руку и потянул. Оля высвободила свою руку и достала из кармана штанов мобильный телефон.

– А у вас случайно зарядки нет?

– Нет. Электричество отключили. А у вас какой телефон?

Он деловито покрутил в руках Олину трубку.

– Знаете что, у меня такой тоже есть. Старый, но там может быть аккумулятор заряжен. Хоть чуть-чуть.

Он быстро скрылся за дверью, и Оля услышала шум двигающейся мебели.

Она снова ударила в барабан, и эхо ответило ей серией ударов.

«С ним можно разговаривать, – подумала Оля. – Причем он будет отвечать только тогда, когда ты хочешь. Это так удобно».

Он принес батарейку и поменял ее на старую в Олином телефоне.

– Ну, что же, – человек «не уедем» довольно потер руки, – пора перекусить!

Он потянул Олю за собой, и они оказались в кружке людей, раскладывающих по пластиковым тарелкам мясо, огурцы и жареную картошку.

– Я не буду, – сказала Оля, и у нее немного закружилась голова.

Попробуй! Вкусно! Это нас соседи поддерживают! – он набил картошкой полный рот и, прищуривая глаза, изображал Оле, какое это блаженство. Он так тщательно жевал, что все его лицо ходило ходуном, и даже буквы на лбу скакали друг над другом.

Все остальные тоже ели.

Голодать стало бессмысленным.

Оля взяла тарелку и жадно положила туда несколько дымящихся кусков мяса. И четыре огурца. И засыпала это сверху картошкой так, что ни мяса, ни огурцов не было видно.

– Вы посмотрите, – рассмеялась женщина в резиновых сапогах, – девчонка как будто действительно ничего не ела!

И все остальные рассмеялись ей в ответ. И Оля тоже.

12

– Актриса знает, что меня перевели в надзорную? – спросила Маруся у девушки с хвостом. Каждое утро, сделав гимнастику, девушка приходила к Марусе читать ей вслух.