40
НЕБО расположено в верхних Каннах, в десятке километров от мыса Круазет. Снаружи здание походит на старую провинциальную ферму в окружении рощиц инжира и олив. Здесь приятно пахнет гаригой с примесью шалфея и лаванды. Вход из шероховатого дерева и предупреждение «Осторожно, злые собаки». На медной дощечке надпись: «НЕБО. Международный клуб эпикурейцев и распутников».
Лукреция тянет за цепочку, привязанную к колокольчику. Прежде чем маленькое окошко открылось, они слышат шаги издалека.
– По какому вопросу? – спрашивает голубой глаз.
– Мы журналисты, – сообщает Лукреция.
Большая сторожевая собака лает, словно понимает ее слова. Человек с той стороны с трудом сдерживает пса.
– У нас частный клуб. Нам не надо рекламы.
В последний момент Исидор произносит:
– …мы сами хотели бы войти в ваш частный клуб.
Тишина. Лай утихает. Собаку увели. Снова слышатся шаги, и замки поочередно открываются.
Внутри очень шикарно и просторно. Перенасыщенное убранство, много позолоты, зеркал, картин. Вход украшает мебель из дорогого дерева. Прохладно.
Человек, открывший им дверь, высокий худой брюнет, его длинное овальное лицо обрамляет седая борода.
– Сожалею, но мы стараемся избегать огласки, – говорит он. – Мы не доверяем журналистам. О нас уже наговорили столько лжи.
Огромная мраморная статуя Эпикура возвышается над входом. Внизу выгравирован знаменитый девиз: «Carpe diem»3.
Мраморный Эпикур странным образом походит на принимающего их человека. Такой же заостренный нос, такой же длинный подбородок, такая же серьезная физиономия, даже завитая борода.
Хозяин протягивает им руку.
– Меня зовут Мишель. Чтобы записаться, заполните этот бланк. Где вы узнали про наш клуб?
– Мы были друзьями Самюэля Феншэ, – бросает Лукреция.
– Друзья Самми! Почему вы не сказали этого раньше? Друзья Самми всегда будут дорогими гостями в НЕБЕ.
Мишель берет Лукрецию за руку и ведет ее к залу в глубине помещения, где уже почти накрыты столы.
– Самми! Как раз в субботу мы организуем большой праздник в его честь. Его смерть была для нас так…
– Тяжела?
– Нет, показательна! Его кончина теперь для всех нас, эпикурейцев, – цель, к которой надо стремиться: умереть, как Самми, умереть от восторга! Разве можно мечтать о более необычном конце, чем у него? Последнее счастье и – занавес. Ах, святой Самми, ему всегда так везло… Счастлив в профессии, счастлив в любви, шахматный гений и апофеоз – его смерть!
– Мы можем осмотреться? – перебивает Исидор.
Хозяин эпикурейцев бросает подозрительный взгляд на крупного журналиста.
– Этот господин – ваш муж?
Последнее слово он произносит так, словно это грубость.
– Он? Нет. Это… это мой старший брат. У нас разные фамилии, так как я сохранила свою от моего первого мужа.
Исидор не решается противоречить своей партнерше и берет конфету, чтобы воздержаться от разговора. Президент Клуба эпикурейцев удовлетворен.
– А? То есть вы оба… холосты. Я спрашиваю вас об этом, поскольку должен признать, что у нас много холостяков, и им не очень нравятся супружеские пары, которые ведут себя слишком… по-мещански. Здесь мы требуем свободы. Это знаменитое «L» Неба. Эпикурейцы и распутники.
Говоря это, он посматривает на молодую журналистку.
– И для этого тоже мы хотели сюда записаться… господин… Мишель, – шепчет она.
– Господин Мишель! Великие боги! Зовите меня Миша. Все здесь зовут меня Миша.
– Вы не могли бы показать нам ваш клуб, господин… Миша? – повторяет Исидор.
Тогда хозяин заведения ведет их к двери с надписью «МЕД»4.
– Эпикурейство – это философия. Так же как распутство – манера поведения, – говорит он. – Жаль, что эти понятия приняли непристойную окраску.
Он подводит их к первому экспонату музея: скульптуре из прозрачной смолы, изображающей клетку человеческого тела.
– До того как я стал директором этого клуба, я преподавал философию в лицее Ниццы.
Лукреция и Исидор осматривают клетку.
– Моя теория в том, что все имеет конечной целью удовольствие. Удовольствие есть жизненная необходимость. Даже простая клетка действует через удовольствие. Для нее оно состоит в том, чтобы получать сахар и кислород. Клетка устраивается так, чтобы постоянно впитывать в себя больше сахара и кислорода. Все остальные удовольствия исходят из этой первичной потребности.
3
Лови мгновение; пользуйся сегодняшним днем (лат).
4
По-фр. «мед» – miel, в романе расшифровывается как «Musee international de l'epicurisme et du libertinage».: Международный музей Эпикурейства и Распутства.