Филиппа

— Не хотят ли дамы полюбоваться королевской баркой? — осведомился Уильям Смайт. — Она как раз отплывает от причала милорда.

Леди Марджори и леди Сюзанна бросились к окнам, выходящим на реку, и снова принялись восхищаться. И в самом деле королевская барка с гребцами в зеленых ливреях Тюдоров выглядела великолепно.

— Никогда раньше не видела подобной!

— И больше не увидишь.

— А где король, Сюзанна?

— Увы, они задернули занавески, — вздохнула та.

Лорд Кембридж снова вошел в зал и поцеловал Филиппу.

— Ты уже выглядишь усталой, — заметил он, — а день едва начался. Пойди с Криспином в сад, подышите свежим воздухом.

— На дожде? — вздохнула девушка.

— Дождь перестал. Из-за туч даже показался краешек солнца, — сообщил он и многозначительно добавил: — Иди, Филиппа, и не забудь: через два дня твоя свадьба.

— Как получается, что ты знаешь меня лучше, чем я себя? — шепнула она, а лорд Кембридж, с улыбкой подмигнув, сказал графу:

— Думаю, небольшая прогулка вам обоим не помешает. Я пошлю за вами слугу, когда накроют на стол.

Криспин молча взял Филиппу за руку и увел из зала.

— Принеси мне плащ и пошли Люси за плащом госпожи, — велел он слуге и, дождавшись, когда тот ушел, сжал плечи Филиппы и нежно поцеловал ее. — Знаешь, Филиппа, сколько времени мы не целовались! Или тебе противны мои поцелуи, малышка?

Его серые глаза пристально смотрели в ее зеленовато-карие, и Филиппа растерялась.

— Нет, милорд, наоборот, нравятся, но я не хочу, чтобы меня посчитали бесстыдницей.

— Тебя можно считать кем угодно, Филиппа, только не бесстыдницей. Твое поведение до сих пор было безупречным, — заверил он, крепче сжимая объятия. Ему нравилось ощущать в своих руках это маленькое упругое тело.

— Но ведь тебе рассказали об этой неприличной истории в Наклонной башне… — начала она.

— Я уже слышал подробности и сказал, что нахожу это забавным. Недаром тебя считают самой добродетельной из фрейлин королевы.

— Откуда тебе знать?

Что за аромат исходит от его бархатного колета! Он выглядел таким элегантным в своем темно-красном бархате. А шоссы! Самые модные, черно-белые!

— Я расспрашивал, — признался он. — За тридцать лет я вполне усвоил, что лучший способ узнать ответ — задать вопрос.

— Вот как? — пробормотала Филиппа, чувствуя себя глупышкой.

— Ваши плащи, милорд, — окликнул слуга.

Они оделись и вышли в сад лорда Кембриджа. Дождь действительно прекратился, а сквозь облака проглядывало солнце.

— О, смотри! — вскрикнула Филиппа, вытягивая руку. — Радуга! Хорошая примета! Да еще в такой день!

Криспин пригляделся, увидел широкую семицветную арку, перекинутую через Темзу, и улыбнулся:

— Действительно, добрая примета в день нашего обручения!

— Боишься? — внезапно спросила она.

— Чего именно? — удивился он.

— Брака. Нашего брака. Мы не знаем друг друга.

— Узнали бы хоть немного, не избегай ты меня последние несколько недель, прикрываясь мифическим долгом! Только не говори, что была очень занята! Ты делала это нарочно, и я не понимаю почему. Вспомни, ты с самого начала согласилась на этот брак.

— Знаю, — вздохнула Филиппа. — Согласилась, а потом испугалась. Ты титулованный дворянин. И как можешь меня любить? Тебе нужна только земля.

— Будь это разумным, Филиппа, я отказался бы от Мелвила, чтобы доказать тебе обратное. Но мне нужны эти пастбища. Кроме того, все браки заключаются по тому или иному расчету. Чувство, называемое любовью, не имеет с подобными союзами ничего общего. Но мы еще можем полюбить друг друга, малышка. А пока неплохо бы нам стать друзьями. Король великодушно разрешил нам побыть вместе. Через несколько дней мы отправимся в Брайарвуд. И я покажу тебе твой новый дом.

— Но мы же едем во Францию! Я обещала сопровождать королеву! — запротестовала Филиппа.

— Так и будет, дорогая. Мы будем в Дувре в назначенный день и проведем лето во Франции, прежде чем вернуться домой, навестить твою мать и провести зиму в Брайарвуде.

— Но мы должны появиться во дворце к Рождеству, — напомнила она.

— Если только ты не забеременеешь, — кивнул он.

— Ребенок? — вскинулась Филиппа.

— Цель любого брака — дети, — торжественно объявил он. — Мне необходим наследник. Если ты окажешься столь же плодовитой, как твоя мать, я получу от тебя нескольких сыновей.

Филиппа остановилась как вкопанная и, опомнившись, сердито топнула ногой.