Революция муравьев

Максимильен приказал срочно подключить воду. В дыму тлевших вигвамов и стендов защитники лицея с трудом удерживали последние стратегические точки.

Жюли искала шестерых Гномов. Двоих из них она нашла в компьютерной лаборатории. Давид и Франсина вынимали из компьютеров жесткие диски.

– Надо спасти память! – крикнул юноша. – Если полицейские доберутся до программ и файлов нашего общества, они получат доступ ко всему сделанному и закроют все наши филиалы и торговые связи.

– А если они нас с дисками поймают? – спросила Жюли. – Еще хуже будет.

– Самым разумным, – сказала Франсина, – будет отправить всю информацию на дружественный компьютер за границу. Так дух «Революции муравьев» найдет себе временное убежище.

Девушка торопливо поставила на место жесткие диски.

– Студенты биологического факультета из Сан-Франциско нас поддерживают, у них есть мощный компьютер, способный запомнить все наши данные, – сообразил Давид.

Они тут же связались по мобильному телефону с американскими студентами и передали им всю информацию. Для начала, «Infra-World». Одна программа была огромной. Она включала список миллиардов жителей, животных и растений, правила управления экологией и алеаторный распределитель генетических свойств. Отослали и список клиентов, просивших протестировать свою продукцию.

Затем отправился в путь «Центр вопросов» и его новенькая, но весьма обширная энциклопедическая память. Следом шли планы «дома в холме» Леопольда, чертежи машины «Пьер де Розетт» Жюли, носовые насадки Зое, платья Нарцисса, а также все замыслы проектов революционеров и присоединившихся. За несколько дней повстанцы собрали тысячи файлов, программ, планов и предложений. Это была их культура. Ее надо было сохранить любой ценой.

Революционеры даже не отдавали себе отчет в том, какую огромную работу они выполнили. Только сейчас, пряча свое сокровище, они поняли, насколько оно было обширным и громоздким.

Одна база данных «Центра вопросов» по объему соответствовала многим сотням обычных энциклопедий.

Грохот сапог раздался в коридоре. Полицейские приближались.

Франсина нажимала на клавиши, модем передавал данные уже не со скоростью 56 000 бит в секунду, а в ускоренном режиме – 112 000 бит в секунду.

Кулаки решительно застучали в дверь.

Франсина металась от одного компьютера к другому, следя за благополучным путешествием духа Революции муравьев. Давид и Жюли забаррикадировали мебелью дверь в компьютерную лабораторию, полицейские начали вышибать ее плечами. Однако мебель стойко сопротивлялась.

Жюли боялась, что кому-нибудь придет в голову перекрыть электрический ток от солнечных батарей или телефонную линию, подключенную к простому мобильному телефону на крыше, и они не успеют завершить работу, но полицейские были заняты борьбой с дверью, мешавшей им войти в помещение.

– Готово! – объявила Франсина. – Все файлы переданы в Сан-Франциско. Наши данные находятся в десяти тысячах километров отсюда. Что бы ни случилось, другие смогут воспользоваться нашими открытиями, извлечь уроки из нашего опыта и продолжить нашу работу, даже если для нас все будет кончено.

Жюли почувствовала облегчение. Она бросила взгляд в окно и увидела, что последнее каре упрямых амазонок еще сопротивляется полицейским.

– А я не думаю, что для нас все кончено. Пока есть сопротивление, есть надежда. Наш труд не пропал, Революция муравьев все еще живет.

Франсина оборвала шторы, сделала их них веревку и прикрепила ее к балкону. Она спустилась первая и прыгнула на землю.

Нападающим наконец удалось отломать доску. Они забросили в помещение слезоточивую бомбу через образовавшийся зазор.

Жюли и Давид закашлялись, но юноша знаком дал Жюли понять, что нужно довести дело до конца: уничтожить информацию на жестких дисках, иначе полицейские ею смогут воспользоваться. Он бросился к компьютерам, давая им команду форматировать жесткие диски. В одно мгновение вся их работа исчезла из машин. Здесь больше ничего не было. Только бы в Сан-Франциско все сохранилось!

Вторая слезоточивая граната взорвалась на полу. Медлить было нельзя. Отверстие в двери расширялось. Жюли и Давид помчались к шторе.

Жюли пожалела, что не была прилежнее на уроках физкультуры, но в спешке страх становится лучшим учителем. Без труда она соскользнула во двор. И тут поняла, что о чем-то забыла. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания». Ее пробрал озноб. Неужели она забыла книгу в компьютерной лаборатории, уже занятой полицейскими? Неужели она бросит книгу-друга?