Когда бандиты злодейски похищали журналиста Глеба Афанасьева, они не...
— Что же, вперед, — объявила она, поднимаясь из-за стола. — И попробуй только спасовать, тогда я постараюсь, чтобы об этом весь город узнал!
— А ты, дорогая, надеюсь, способна не только на болтовню, в чем я начинаю сильно сомневаться.
— Да неужели?
Она расстегнула халат и одним движением сбросила с плеч. Он жадно вбирал взглядом белый лифчик, черные трусики и ковбойские сапоги.
— Я громом поражен.
Она провела пальцем по животу.
— А ведь ты еще даже не видел самого главного.
— Вот тут ты ошибаешься.
Уголки его губ дернулись. Тремя огромными шагами он перекрыл разделявшее их расстояние.
— Хотя, должен признать, мне действительно не терпится увидеть остальное.
— О'кей, но я сохраняю работу.
— Заткнись, слышишь?
Он обхватил ее за талию и притянул к себе. Его губы приоткрылись, и он стал целовать ее с жаром, казавшимся немного странным для столь элегантного мужчины. Не прекращая поцелуя, он одним движением пальцев расстегнул лифчик.
— Ты великолепна, — прошептал он, отбрасывая мешающий предмет туалета.
— Знаю.
Он невольно хмыкнул и стал ласкать ее груди. Потом снова поцеловал, все с тем же пылом. Но как бы приятно ей ни было, она хотела большего. Хотела почувствовать на своей груди его губы, язык, зубы…
Гордон нагло гавкнул.
И еще она хотела уединения.
— Избавься от него, — простонала она.
— Но это всего лишь пес, — возразил Колин, прикусив ее губу. — Он никому не скажет.
— Зато все увидит.
Он схватил ее за руку и потащил по лестнице в спальню. Пес упрямо пошел следом и, когда Колин захлопнул дверь, стал жалобно выть. Несмотря на сжигавшее ее нетерпение, Шугар Бет улыбнулась и тут же громко рассмеялась при виде убийственной гримасы Колина.
— Не шевелись! — прорычал он, ринувшись к двери.
Все еще улыбаясь, она опустилась на смятую постель и сняла сапожки. Колин разыскал либо собачье лакомство, либо крысиный яд, потому что когда вернулся, внизу царила тишина. Она вскинула голову.
— Прелестна, — прошептал он, почти благоговейно.
На ней остались только трусики-стринги и фиолетовые носки с изображением забавной мультяшной девчонки по бокам. Она купила их для Дилайлы, но той они не понравились, потому что она как раз была в разгаре розового периода.
— Тут ты прав, тем более что я всегда придирчива в вопросах дамского белья.
— Не стану спорить.
Он остановился в центре старого выцветшего ковра с цветочным рисунком и принялся сбрасывать одежду. Когда остались только джинсы, она встала и подошла к нему.
— Оставь это мне.
И принялась неспешно играть с язычком молнии.
— Нужна помощь? — прохрипел он.
— Нет, спасибо. Какой он горячий!
Она провела пальцем по всей длине молнии. Он оказался толстым, твердым и — очередной сюрприз — очень большим. Нос. Руки. Ноги. Ей следовало бы догадаться.
Ее желание было таким же неуемным, как его собственное, но она не могла вынести мысли о том, что все закончится слишком быстро… или… или покажется не таким уж важным событием.
— Не следовало ставить мне двойку за статью о Шарлотте Бронте.
Его дыхание обдало теплом ее шею.
— Возможно, стоит обсудить это позже.
— Ни за что, — покачала она головой, продолжая забавляться с язычком молнии. — Я слишком усердно работала над этой статьей.
— И уверен, отдала ее на неделю позже срока.
Она расстегнула молнию на полдюйма, но тут же остановилась и надула губы.
— Все же…
— Даю слово, что исправлю на тройку.
Шугар Бет спустила молнию до конца и, игнорируя сладостное оцепенение в ногах, отступила и капризно уставилась на него.
— Хочу пятерку.
Но оказалось, она была не единственной в этой комнате, кто умел играть в подобные игры.
— В таком случае ты должна ее заработать. — Он показал на ее ноги: — Отдай мне носок.
— Только один?!
— Вполне разумное требование.
— Полагаю.
Она поставила ногу на край кровати, медленно нагнувшись, церемонно стащила носок, словно сетчатый чулочек стриптизерки, и заткнула за пояс его джинсов.
— Очень-очень мило. А теперь я снимаю твои трусики.
— Пять с плюсом.
— Только ради твоего тела.
Что же, весьма благородно, особенно потому, что оба знали, насколько она худа, не говоря уже о том, что ее бедра давно обходились без тренажера. Все же длинные ноги в глазах мужчин способны перевесить любые недостатки.