Кольцо

Ариана рассказала Жан-Пьеру и о Максимилиане, надеясь, что его удастся разыскать.

Вид у Сен-Марна был расстроенный – невзирая на все усилия, поиски оказались безрезультатными. Герхард исчез бесследно.

– Я действовал и по своим обычным каналам, и через знакомых. Никто вашего брата не видел, никто о нем не слышал. Может быть, это хорошо, а может быть, и очень плохо.

– А как думаете вы, Жан-Пьер?

– Я думаю, что ваш отец и брат погибли при переходе где-то между Лерахом и Базелем.

По ее молчанию он понял, что она парализована горем, и решил говорить дальше, чтобы помочь ей взять себя в руки.

– Ариана, нам нужно идти дальше.

– Идти? Куда? Зачем? – сердито всхлипнула она. – Я не хочу никуда больше идти. У меня никого не осталось. Я одна.

– Это не так уж мало. Я тоже один.

– Как, вы тоже? – уставилась на него Ариана и высморкалась в платок.

– Моя жена была еврейкой. Когда немцы оккупировали Париж, они забрали ее и нашу маленькую девочку. – Его голос странно дрогнул, и Жан-Пьер отодвинулся на кресле в сторону.

Ариана зажмурилась. Ей стало невыносимо больно. Сколько потерь, сколько смертей и несчастий! Этот мужчина, Манфред, Макс, она – каждый лишился близких, детей, братьев, родителей. Ей показалось, что комната кружится, и Ариана откинулась назад, чтобы не потерять равновесия. Жан-Пьер подкатил к ее кровати и нежно погладил Ариану по волосам.

– Я все знаю, дорогая, я все знаю.

Он не стал говорить ей, что надежда все-таки есть. К чему понапрасну обольщать девочку пустыми грезами? Дело в том, что один портье из цюрихского отеля сказал, что, кажется, видел паренька, по описанию похожего на Герхарда. Тот говорил, что дожидается кого-то из родственников. Он прожил в гостинице две недели. Но потом, как утверждал портье, мальчика забрали родственники и он уехал. Таким образом, это не мог быть Герхард, ведь у него никого не осталось. Если бы какие-то родственники были, отец Арианы непременно сообщил бы ей о такой возможности. Судя по всему, он был человеком предусмотрительным и обстоятельным. Портье очень хорошо запомнил, что мальчика забрала семья, состоявшая из отца, матери и дочери. Очевидно, это все-таки был не Герхард. Больше ничего обнаружить не удалось. Мальчик исчез, и Ариана осталась совсем одна, как тысячи людей по всей Европе.

После продолжительной паузы Жан-Пьер заговорил вновь:

– У меня есть предложение. Решение будет зависеть от вас – не знаю, хватит ли у вас храбрости. Я сам поступил бы таким образом, если бы был молод. Надо уехать подальше от этого измученного, разрушенного, искореженного континента. Уехать и начать жизнь сначала. По-моему, именно так вам и следует поступить.

Ариана подняла голову, вытерла слезы.

– Уехать? Но куда?

Эта идея привела ее в ужас. Она никуда не хочет ехать! Лучше остаться на месте, приковать себя цепями к прошлому.

– В Соединенные Штаты, – негромко ответил Жан-Пьер. – Завтра отходит корабль с беженцами. Рейс согласован с благотворительной организацией, расположенной в Нью-Йорке. Их представители встретят пароход в порту и помогут иммигрантам начать новую жизнь.

– Но как же дом моего отца в Грюневальде? Неужели я не получу его обратно?

– А он вам нужен? Вы смогли бы там жить? Да и сомневаюсь, что вам его вернут.

Ариана поняла, что он прав. А Сен-Марн в этот момент вдруг догадался, в чем состоял тайный замысел Манфреда. Так вот зачем он прислал Ариану к старому другу! Манфред знал, что Жан-Пьер сумеет найти правильное решение. И решение было найдено.

Вопрос заключался лишь в том, по силам ли Ариане плавание. Но Жан-Пьер знал из своего обширного опыта, накопленного за шесть лет, что пройдут месяцы, прежде чем Ариана восстановит физические и духовные силы. Слишком многого она лишилась, да еще эти девять дней безумной гонки через всю Германию и Францию. Тяготы путешествия стали последней каплей, а первой был шок при виде мертвого мужа. Никакой болезни у Арианы нет – лишь усталость, голод, скорбь, боль утраты. Если упустить завтрашний корабль, неизвестно, будет ли следующий.

– Вы согласны? – спросил Жан-Пьер, глядя ей прямо в глаза. – Там вас ждет новая жизнь.

– А как же Герхард? Вдруг он все-таки в Лозанне? Или, может быть, мне отправиться в Цюрих? Я попытаюсь его разыскать.

Но по ее глазам он видел, что она уже не надеется.

– Я почти полностью уверен, Ариана, что найти его не удастся. Если бы ваш брат остался жив, непременно отыскался бы след. Полагаю, что его и вашего отца убили на границе.