Вернись, любовь

– Я не приеду.

Теперь его голос прозвучал твердо:

– Нет, Изабелла. Ты приедешь.

Положив трубку, она сидела на кровати. В мозгу у нее мелькали картины, которые она гнала от себя весь год – как она ждала в гостиной в зеленом вечернем платье, глядя на часы на камине; Алессандро с полными пригоршнями печенья. А потом телефонный звонок, визит к Альфредо Паччиоли, чтобы продать ее драгоценности, Амадео, говорящий ей по телефону, чтобы она была храброй. Она плотно закрыла глаза, стараясь не закричать. Дрожащей рукой она снова сняла трубку и набрала номер Наташи.

К тому времени, когда заспанная Наташа ответила на звонок, Изабелла была в истерике.

– Что? Кто это? Изабелла! В чем дело? Дорогая, ответь мне... Изабелла?.. Пожалуйста... – просила Наташа.

– Они поймали их... похитителей... и я должна... ехать на суд... в Рим.

– Я сейчас же приеду.

Зарывшись лицом в подушку, Изабелла прогнала видения и уронила трубку.

Глава 27

Из аэропорта они на полной скорости промчались через Рим прямо к дому мод «Сан-Грегорио». Снова наступило то дивное время года, когда еще солнечно и тепло, на голубом небе ни облачка, но уже дует прохладный ветерок. Середина октября. Когда-то это было ее любимое время года. Она сидела в машине в каменном безмолвии, одетая в серый костюм и серую шляпу, сосредоточив взгляд на рукаЗс, крепко сжатых и лежащих на коленях.

– Суд начинается завтра, Беллецца. Ты хорошо сделала, что приехала.

Тогда она устало посмотрела на Бернардо, и у него сжалось сердце от боли, которая так резко сквозила в ее глазах.

– Я устала делать то, что правильно. Какое это имеет значение теперь?

— – Имеет, милая. Поверь мне.

Она взяла его руку в свои ладони. После долгих пререканий, аргументов «за» и «против» она все же прилетела.

У дверей ее ждали несколько фотографов, но Бернардо провел ее мимо них, затем они быстро прошли через дом в квартиру наверху, где он поставил ее сумки и налил ей и себе по бокалу вина.

– Как долетела?

– Нормально.

– А как Алессандро?

– Ужасно рассердился на меня за то, что я уезжаю, но у него все хорошо.

– Ты сказала ему, зачем летишь сюда? Она медленно кивнула:

– Да. Я не хотела, но Наташа сказала, что я обязана это сделать. Чтобы он больше ничего не боялся.

– И что он сказал? Она казалась удивленной.

– Он обрадовался. Но не мог понять, зачем мне надо ехать. Так же как и я. – Она отпила еще глоток вина и посмотрела на Бернардо, загоревшего и выглядевшего помолодевшим на несколько лет после месяца на Корфу.

– Ты поняла и знаешь это. Как твой новый дом мод?

– Все прекрасно. – Она первый раз улыбнулась ему, снимая шляпу.

– А как ты? – Он пристально посмотрел на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты с кем-нибудь встречаешься? Прошло уже больше года. Тебе пора выходить в свет. – Он наконец смирился с тем, что между ними никогда ничего не будет, и дорожил тем, что у них есть.

– Это не твоего ума дело. – Она отвела взгляд, созерцая крыши домов Рима.

– А почему? Ты же не говоришь о себе. Как у тебя с Корбетом Эвингом?

– При чем тут он? – Она изумленно посмотрела на него. – Что тебе известно о нас?

– Я в конце концов сообразил. По твоей бешеной реакции насчет «Ф-Б» и по тому, как ты говорила в тот день, когда я упомянул тебе его имя по телефону. Я никогда не слышал у тебя более сердитого голоса.

Она задумчиво кивнула.

– Я никогда так не злилась. Но я думала, что он преднамеренно соблазнил меня, только чтобы наложить руки на «Сан-Грегорио».

– Ты и сейчас так считаешь? Она пожала плечами.

– Это уже не имеет значения. Я больше ни разу не видела его.

– Он соблазнил тебя? – очень тихо спросил Бернардо.

– Это – не твое дело. – Затем она смягчилась. – Какое-то время я думала, что мы влюблены друг в друга. Но я ошиблась, вот и все. В любом случае из этого ничего бы не вышло.

– Но почему?

– Потому что, черт возьми, Бернардо, я не знаю. Может быть, мы слишком разные. Возможно, теперь я обручилась с бизнесом. Кроме того, таких отношений, как с Амадео, уже никогда ни с кем не будет. И я не хочу, чтобы разбилось мое сердце или чье-либо, когда это выяснится. – Она печально посмотрела на него.

Он покачал головой.

– Значит, ты хочешь прожить жизнь впустую, так? В тридцать три ты захлопываешь дверь. Ты теряешь Амадео и сдаешься.

– Я не сдалась. У меня есть Алессандро и мое дело. – Она вызывающе глянула на него, но он не купился на это.