Кисло-сладкая журналистика

Конечно, подобные хитрости, направленные на собственное выживание, могут казаться нелепостью в наше время. Но пока существуют авторитарные режимы, будут существовать и журналисты, которые испытывают почти эротическое наслаждение, пока власть страны их насилует.

Власть, вообще, чрезвычайно изобретательна, в игре с журналистами. Давно забыты избиения и пытки. Теперь новые времена. Используя систему подачек, прямых и тайных, власть делает из лояльных журналистов наркоманов, сажая их на иглу поощрений.

Телерадиоведущих и репортеров покупают пачками, оптом.

Делается это просто. Организуется новая радиостанция, телеканал, а может быть газета. Потом пускается слух, что там фантастические зарплаты, но мало мест. Все начинают нервничать, боясь опоздать, но решают разузнать подробности.

Подробности шокируют. Действительно, зарплата в три раза больше, но переходить нужно сейчас. После неприятного спешного прощания со старым главным редактором, журналист переходит на новое место.

Но там вскоре его ждет разочарование. Новые владельцы через полгода объявляют, что зарплата снижается, потому что нет денег.

Лишь потом жертва понимает, что ее развели. Задача была в том, чтобы журналист ушел со старого места, и вряд ли он туда вернется, потому что старый начальник не прощает предательства. Поэтому он уйдет в никуда или будет стыдливо произносить в эфире государственную правду за те же деньги, что и на старой работе.

Современный метод ликвидации неугодного СМИ не в том, чтобы его закрыть, а в том, чтобы развалить, создав множество привлекательных временных альтернатив.

Но есть персоны, входящие в журналистскую элиту, которых не купишь оптом. Для нейтрализации подобных людей разрабатываются операции, по виртуозности напоминающие планы захвата соседней банановой республики. Под это выделяют специальный бюджет и лучших специалистов.

Вот реальный случай.

Известному оппозиционному журналисту, рупору гласности и либерализма, предлагается стать главным редактором нового журнала. С ним встречаются в хорошем ресторане, объясняют, что этот журнал важен для страны, и именно этот журналист, как думают наверху, должен этот журнал возглавить. Журналисту приятно, что его ценят наверху, но все же предполагая подвох, он спрашивает о цензуре в этом журнале. Ему отвечают, что никакой цензуры не будет, печатать можно что угодно.

– Мы понимаем необходимость обмена мнениями, важность диалога гражданского общества с властями. Ваше издание должно стать истинной дискуссионной площадкой для элиты, – поясняет собеседник, честно глядя журналисту в глаза профессиональным взглядом кадрового работника спецслужб. – Приглашайте кого угодно, печатайте что хотите. Ваш журнал будет продаваться во всех киосках.

Услышав из уст собеседника слова, которые больше свойственны правозащитникам, чем жесткому и циничному лидеру страны, журналист интересуется о финансировании журнала. Собеседник поясняет, что это вопрос решенный. Как, впрочем, и вопрос с помещением в центре города. Все это будет оплачено крупными промышленными компаниями, которым уже дано указание. За это в журнале нужно будет просто разместить их рекламу на страницах издания. Журналист интересуется, что это за компании. Собеседник мурлычет несколько названий крупных нефтяных и металлургических корпораций.

– Я не знал, что эти компании хотят развивать прессу, – иронично говорит журналист.

– Это называется социальной ответственностью бизнеса, – с готовностью отвечает собеседник.

В конце беседы, под коньяк и сладкое, оглашается зарплата журналиста, если, конечно, он согласится.

Поскольку журналист до этого думал, что такие зарплаты существуют только в легендах и у топ-менеджеров больших компаний, он, обычно, покряхтев, соглашается.

Следует заметить, что журналист понимает, что все это неспроста, но, все равно, он уверен, что перехитрит власть. Он заработает деньги для семьи и детей, но его журнал станет символом свободы слова, и лучшие журналисты, которых он знает, честно будут писать о проблемах страны. А если ему будут не давать работать и цензурировать, то он уйдет, причем со скандалом. А власть боится скандала, полагает журналист.

Итак, когда собеседники переходят к десерту, они договариваются, что начинать нужно немедленно.

Но, с первых же шагов, нашего героя ждет разочарование. У журнала небольшой тираж, а бывшие коллеги, понимая ситуацию, не соглашаются печататься.