Звезда

– Я приехала за тобой. Думаю, ты слишком устал, чтобы вести машину. Как полет?

Ни тебе «я скучала», «я люблю тебя», но в конце концов она здесь, и это кое-что значило.

– Спасибо, что приехала, Элизабет. – Он нежно посмотрел на нее своими синими глазами. – Как доехала?

– Я приехала в город вчера.

Она – сама практичность и организованность. Его это восхищало. Они прошли через багажное отделение, и она подшучивала над ним, что он взял с собой дипломат.

– Это дало возможность чем-то заняться во время полета.

– Жаль, что ты не летел со мной, я бы нашла, чем тебя занять.

Это ему тоже в ней нравилось. Она была, выражаясь на местном южном диалекте, девушка с огоньком.

– Кстати, ты взял принадлежности для гольфа?

– Нет, только теннисные ракетки. – Он засунул их в чемодан вместе с вещами.

– Да ладно, братья дадут тебе свои.

Откровенно говоря, он ненавидел гольф, но не хотел оскорбить ее чувства – все мужчины в ее семье играли в гольф.

– Еще мы собираемся послоняться по округе, а мама категорически настаивает на деревенских танцах и катании в повозках.

– Звучит весело. Как поездка в летний лагерь. При себе иметь футболку с вышитой эмблемой, бойскаутский нож и вещмешок.

– Ладно, заткнись. – Она чмокнула его в щеку, и они пошли к машине. Это была новая модель «шевроле». Они купили его специально для летнего отдыха у озера. Она рассказала ему все семейные новости, о том, что Иэн и Сара приехали вчера. Они были в прекрасном настроении и через две недели собирались в Европу, к родителям Сары, на их ферму в Шотландии. Они ездили туда каждый год. Элизабет говорила об этом с гордостью, ведь так шикарно – иметь летнюю резиденцию. Спенсер положил чемодан на заднее сиденье и предложил вести машину.

– Ты уверен, что не очень устал? – Она заботливо посмотрела на него, и он улыбнулся, почувствовав радость от того, что приехал сюда, несмотря на все свои сомнения.

Он, однако, не был готов к тому грандиозному зрелищу, которое представлял их летний дом: огромное каменное строение с прекрасной территорией и полдюжиной домиков для гостей. Эти так называемые домики были больше, чем дома у иных людей.

Они прибыли за полночь, но дворецкий ожидал их с горячим шоколадом и сандвичами, которые Спенсер мгновенно уничтожил. Немного позже подошли Иэн с Сарой и старший брат Элизабет, Грег. У всех было отличное настроение после ночного купания в озере, которое, заверила Сара, было очень холодным. Завтра они собирались рыбачить и пригласили Спенсера с собой.

Жизнь протекала просто, счастливо, полная смеха и интересных встреч. Из Сан-Франциско приезжали гости, и в доме проходили великолепные обеды, когда все собирались в огромной столовой и сидели за длинным столом. Элизабет чудесно выглядела при свете свечей, и Спенсер приятно проводил время в долгих беседах с ее отцом. Он даже играл с ним в гольф, беспрестанно извиняясь за плохую игру. Но судья Барклай, казалось, не обращал внимания, ему нравилось беседовать со Спенсером, он считал, что его дочь сделала хороший выбор. Для Спенсера неделя окончилась неожиданно быстро. Он намеревался уехать на день позже, ему очень не хотелось возвращаться в Нью-Йорк, в адвокатскую контору.

– Почему бы тебе не отпроситься еще на недельку? – предложила Элизабет, когда они лежали в лодке, нежась под теплыми солнечными лучами. Спенсер рассмеялся, глядя на нее. Ей, видимо, кажется, что все такие важные, как ее отец.

– Не думаю, что они будут очень рады.

– Не хочу, чтобы ты уезжал. – И добавила печально: – Мне будет одиноко без тебя.

– В окружении семьи и сотни друзей? Не будь глупой, Лиз.

Но он признавал, что тоже будет скучать по ней. Он уже не собирался к Вебстерам в Александровскую долину. Времени немного, а здесь все так приветливы. Ему даже стало казаться, что он любит ее.

– Когда ты приедешь в Нью-Йорк?

Они прокрадывались друг к другу в комнаты все это время, и ему вдруг стало тоскливо провести без нее следующий месяц.

– После Дня независимости. А потом вернусь в эту чертову школу. – Она повернулась на живот и мрачно посмотрела на него.

Они лежали в одной из двух барклаевских моторок.

– Ты говоришь о ней как о тюрьме. – Он мягко рассмеялся, и она улыбнулась, нежно касаясь пальцами его губ.

– Правда? Без тебя это действительно как тюрьма.

Ему вдруг захотелось, чтобы она была с ним в Нью-Йорке. Теперь он знал, что хочет быть с ней, что наконец засверкали молнии. Он сидел, прислушиваясь к себе, не ударит ли еще гром.