Звезда

А вдруг он не вернется? Исчезнет из ее жизни? Но она знала, что он так не сделает. Кристел отпрянула немного и взглянула на него. Взглянула так, что они оба испытали физическую боль; она посмотрела так, словно старалась запечатлеть его образ навсегда. Или до тех пор, пока он не приедет. А пока она просто будет его ждать.

– Я люблю тебя, Спенсер.

– Ну, не надо смотреть так печально.

– Я боюсь. – Она была с ним правдива, чувствуя, что может говорить с ним откровенно.

– Боишься чего?

– А вдруг ты не приедешь?

– Приеду обязательно, обещаю. – Он говорил это от всего сердца. Все его существо было наполнено надеждой. Ему ничего не нужно, кроме нее. – Я люблю тебя, Кристел.

Он проводил ее до дверей и вновь поцеловал. Она прильнула к нему, потом вошла в дом и на цыпочках прошла мимо комнаты хозяйки. Он услышал ее шаги на лестнице и увидел, как она включила свет в своей комнате. Она подошла к окну и помахала ему на прощание рукой. Тогда он, нашедший наконец свою мечту, пошел пешком в дом на Бродвее. У него мелькнула безумная мысль зайти к Элизабет в комнату и рассказать ей обо всем. Но нет, он знал, что ему сначала надо все обдумать и разговаривать с ней днем, чтобы она не подумала, что он напился или сошел с ума. Он совсем не сумасшедший. Сейчас он был нормален, как никогда, и точно знал, чего хочет. Ему только надо обдумать, как этого достичь.

21

Когда на следующее утро Спенсер спустился вниз, все уже собрались за столом. Его родители, Элизабет, все Барклаи. Это был подходящий момент начать нужный ему разговор. Но он, бледный после бессонной ночи, не нашел в себе силы прервать их оживленную беседу.

– Ты, должно быть, очень поздно вернулся вчера, – тихо обратилась к нему Элизабет, не прерывая беседы между его отцом и ее матерью.

Все были уже готовы к отъезду и собрались за столом в последний раз. Говорили только о свадьбе, строили планы, и у него возникло непреодолимое желание выкрикнуть им все, но он сдержался. Он вдруг решил, что сейчас не место и не время говорить им о Кристел. Лучше он скажет об этом одной Элизабет, наедине. Он молча налил себе чай из серебряного чайника, а за столом продолжали беседовать. Иэн первый заметил его состояние и не упустил удобного случая подразнить будущего родственника:

– Что, свояк, нагрузился вчера? Я знаю, как умеют пить приятели из юридической школы. Каждый раз, когда мы встречаемся, я так напиваюсь, что Сара грозится развестись со мной.

– Да нет, – запротестовала Сара, глядя на него с мягкой улыбкой. – Я просто сделаю это, если тебя однажды арестуют.

Все дружно рассмеялись, кроме Спенсера, который по неизвестным для всех причинам выглядел несчастным.

– Встряхнись, сынок, – попытался ободрить его отец, – скоро самолет, и там ты сможешь выпить.

Но ему не нужна была выпивка, ему нужна была Кристел.

Вскоре после этого все стали прощаться с Барклаями, которые летели в Вашингтон. Удивительно, что судья Барклай вообще смог выбраться сюда. Он редко оставлял Верховный суд даже на один день, но повод был важный. Он должен был прилететь, чтобы присутствовать на помолвке дочери.

В самолете Элизабет почти не разговаривала со Спенсером. Она внимательно смотрела на него, чувствуя, что с ним что-то происходит. Она никогда не видела его таким притихшим и несчастным.

– У тебя что-то случилось? – Еще одна прекрасная возможность начать разговор, но он не воспользовался ею.

Через проход от них сидели родители, позади – Иэн и Сара, и Спенсер не хотел сообщать Элизабет ужасную новость в их присутствии. Он покачал головой, и Элизабет с досадой отвернулась к окну. Она больше ни о чем его не спрашивала. Потом она уснула, и он стал смотреть на нее. Спенсер чувствовал себя очень виноватым! Но этого чувства недостаточно, чтобы жениться. Он не любит ее, теперь он знает это точно. Он безумно любит Кристел. Он еще чувствовал на щеке мягкость ее волос, на губах – вкус ее губ...

прикосновение ее рук... Он боялся, что, пока они приземлятся, он сойдет с ума. Он обещал вечером отвезти Элизабет в Поукипси и смертельно боялся остаться с ней наедине. Он должен сказать ей правду, но не хотелось причинять ей боль. Он понимал, что ему придется объясниться с ней, и представил, как будут ошеломлены его родители, как обидятся из-за его измены Барклаи. Эти мысли привели его в уныние. Однако ему придется пройти через это как можно скорее.

По прибытии в аэропорт его родители, Иэн и Сара наняли такси до Нью-Йорка, а Спенсер вывел со стоянки оставленную там для них ее отцом машину. Он поставил чемоданы в багажник, и они поехали. Первые несколько миль ехали молча. Наконец Элизабет не выдержала: