Там, где в дымке холмы

– Скажи спасибо, Марико, – напомнила ей Сатико.

Марико продолжала смотреть в бинокль. Потом отвела его в сторону и перекинула через голову синтетический ремешок.

– Спасибо, Эцуко-сан, – неохотно проговорила она.

Американка указала на бинокль, сказала что-то по-английски и рассмеялась. Бинокль привлек внимание и толстого мальчика, который до того следил за спускавшимся с горы вагончиком. Не сводя глаз с бинокля, он шагнул к Марико.

– Вы очень добры, Эцуко, – сказала Сатико.

– Не стоит благодарности. Это всего лишь игрушка.

Прибыл вагончик фуникулера, и мы прошли через турникет на деревянный помост. Других пассажиров, кроме нас и двух женщин с толстым мальчиком, не оказалось. Человек в кепочке вышел из своей будки и проводил нас по одному в вагончик. Внутри вагончика, обшитого металлом, было пусто. На все четыре стороны выходили большие окна, а вдоль двух стен располагались скамейки.

Вагончик двинулся не сразу, и толстый мальчик от нетерпения принялся расхаживать взад-вперед. Марико, забравшись с коленками на скамью рядом со мной, смотрела в окно. С нашей стороны виден был дворик, где возле турникета собрались малолетние зеваки. Марико, должно быть, проверяла качество бинокля, то поднося его к глазам, то убирая. Толстый мальчик подошел ближе и тоже взобрался с ногами на скамейку. Какое-то время дети, казалось, не замечали друг друга, но мальчик наконец не выдержал.

– Я тоже хочу посмотреть. – Он протянул руку к биноклю.

Марико окинула его холодным взглядом.

– Акира, так не просят, – заметила его мать. – Попроси девочку как полагается.

Мальчик убрал руку и взглянул на Марико. Та смотрела на него молча. Мальчик отвернулся и пошел к другому окну.

Когда вагончик тронулся с места, дети возле турникета замахали руками. Я инстинктивно схватилась за металлический поручень, расположенный под окном; американка издала нервный смешок. Дворик на глазах стал уменьшаться, горный склон под нами пришел в движение; вагончик легонько раскачивался по мере того, как мы взбирались выше; на миг показалось, что верхушки деревьев заденут оконные стекла, но внезапно внизу открылся широкий простор, и мы повисли в небе. Сатико тихо рассмеялась и указала на что-то за окном. Марико по-прежнему смотрела в бинокль.

Вагончик завершил подъем, и мы по очереди осторожно выбрались наружу, словно не были уверены, что ступим на твердую землю. На верхней станции площадка не была залита бетоном, и с деревянного пола мы ступили на поросшую травой лужайку. Кроме сопровождавшего нас служащего в униформе, никого поблизости видно не было. В дальнем конце лужайки, почти что между сосен, стояло несколько деревянных столиков для пикника. Ближнюю часть лужайки, где мы высадились, отделяло от края уступа металлическое ограждение. Немного сориентировавшись, мы подошли к нему и заглянули вниз, на круто спускавшийся горный склон. Почти сразу же к нам присоединились обе женщины с мальчиком.

– Прямо дух захватывает, правда? – обратилась ко мне японка. – Я вот показываю своей подруге все интересные места. Она первый раз в Японии.

– Ясно. Надеюсь, ей здесь нравится.

– Я тоже надеюсь. К сожалению, английский я знаю неважно. Ваша подруга говорит гораздо лучше меня.

– Да, она говорит очень хорошо.

Мы обе взглянули на Сатико. Они с американкой снова обменивались впечатлениями по-английски.

– Как хорошо быть образованной, – вздохнула японка. – Надеюсь, день у вас сегодня удачный.

Мы раскланялись, и женщина знаками дала понять своей американской гостье, что пора идти.

– Пожалуйста, дай мне взглянуть, – сердито буркнул мальчик Марико и снова протянул руку. Марико ответила ему тем же холодным взглядом, что и в вагончике.

– Я хочу поглядеть, – свирепо повторил мальчик.

– Акира, вспомни, как полагается попросить девочку.

– Пожалуйста! Я хочу поглядеть.

Марико не сразу отвела взгляд, а потом сняла с шеи синтетический ремешок и протянула бинокль мальчику. Тот приложил его к глазам и всмотрелся в пейзаж за ограждением.

– Бинокль никуда не годится, – заявил он, повернувшись к матери. – Мой гораздо лучше. Мама, взгляни, даже вон те деревья нельзя толком рассмотреть. Взгляни.

Он протянул бинокль матери. Марико хотела его взять, но мальчик отдернул руку и снова предложил бинокль матери.

– Мама, взгляни. Даже вон те деревья, поблизости, нельзя рассмотреть.