Не отпускай меня

К моему удивлению, ответ, когда он прозвучал, был спокойным и взвешенным — эта сторона Томми все больше и больше стала проявляться только годы спустя.

— Я знаю, Кэт. И как раз поэтому не хочу бросаться сломя голову к Рут. Нам очень хорошо надо обдумывать свои шаги. — Он вздохнул и посмотрел мне в глаза. — Ты правильно говоришь, Кэт. Скоро нас здесь уже не будет. Это больше не игра. И нам надо крепко обо всем подумать.

Вдруг я растерялась — сижу, не знаю, что сказать, и только дергаю травинки. Я чувствовала, что Томми на меня смотрит, но глаз не поднимала. Это и еще могло продлиться, но нам помешали. Не помню — то ли вернулись мальчики, с которыми он катал мяч, то ли какая-то гуляющая компания заметила нас и подсела. Так или иначе, разговор по душам у нас кончился, и уходила я с мыслью, что не исполнила намеченное и каким-то образом подвела Рут.

Понять, как подействовал на Томми наш разговор, я так никогда и не смогла, потому что следующий день принес новость. Было позднее утро, и шел очередной урок погружения в культуру. Нам приходилось играть роли разных людей, с которыми мы должны были потом иметь дело, — официантов, полицейских и так далее. Эти занятия нас одновременно возбуждали и тревожили, так что мы были и без новости изрядно взвинчены. Урок кончился, собираемся выходить — и тут врывается Шарлотта Ф., и мигом всем становится известно, что мисс Люси уехала из Хейлшема. Мистер Крис, который вел урок и наверняка уже все знал, с виноватым видом удалился до того, как мы успели приступить к нему с расспросами. Вначале мы допускали, что Шарлотта, может быть, повторяет чей-то пустой треп, но чем больше она рассказывала, тем яснее становилось, что это правда. Сегодня утром, по ее словам, другая группа старших воспитанников пришла в класс 12, где мисс Люси должна была вести восприятие музыки. Но вместо нее они увидели мисс Эмили, которая сказала, что мисс Люси в данный момент занята и она ее заменяет. Минут двадцать урок шел нормально. Потом внезапно, чуть не посреди фразы, мисс Эмили перестала говорить о Бетховене и объявила, что мисс Люси навсегда покинула Хейлшем. Урок длился на несколько минут меньше обычного — мисс Эмили, озабоченно хмурясь, вдруг торопливо вышла, — и новость тут же начала разноситься по Хейлшему.

Я сразу же бросилась искать Томми, потому что отчаянно хотела рассказать ему первой. Но, выскочив во двор, увидела, что опоздала. Томми стоял поодаль в кружке парней, слушал, кивал. Другие мальчишки были взбудоражены, даже оживлены, но у Томми глаза были пустые. Вечером того же дня Томми и Рут опять сошлись, и Рут через несколько дней поблагодарила меня за то, что я «так здорово все уладила». Я сказала, что, скорее всего, я тут ни при чем, но Рут не поверила. Я была у нее с тех пор на самом лучшем счету. Таким было положение вещей в последние недели нашей жизни в Хейлшеме.

Часть вторая

Глава 10

Еду иногда по длинной извилистой дороге в болотистых местах или мимо одного расчерченного бороздами поля за другим, небо большое, серое и одинаковое миля за милей, и ловлю себя на том, что думаю о сочинении, которое должна была писать тогда, в Коттеджах. В последнее наше лето в Хейлшеме опекуны все время говорили нам про эти сочинения и старались помочь каждому выбрать тему, которая дала бы ему занятие на год, а то и на два. Но почему-то — может быть, из-за каких-то интонаций у опекунов — никто в важность этих сочинений по-настоящему не верил, и между собой мы о них почти не разговаривали. Перед тем как пойти к мисс Эмили сказать, что я выбрала темой викторианские романы, я, помнится, толком этот выбор не обдумывала, и видно было, что она это знает. Но она промолчала, только посмотрела изучающе, как иногда делала.

Но когда мы поселились в Коттеджах, у сочинений появился новый смысл. Первое время, а то и гораздо дольше, все цеплялись за эти последние хейлшемские задания, дорожили ими как прощальными подарками от опекунов. Потом сочинения стали мало-помалу забываться, но поначалу они очень помогли нам в новой обстановке.

Мое сочинение, когда я сейчас о нем думаю, разворачивается у меня в уме довольно-таки подробно; иногда мне видится какой-нибудь совсем новый подход или другой набор книг и писателей, на котором я могла бы сосредоточиться. Бывает, пью кофе на станции обслуживания, смотрю через большие окна на шоссе, и ни с того ни с сего в голове всплывает сочинение. Мне становится хорошо, и вот я сижу, перебираю все мысленно… Совсем недавно даже подумалось, не вернуться ли к этой работе, когда я уже не буду помощницей и у меня появится время. Я понимаю, впрочем, что это не всерьез. Просто ностальгические мечтания в свободную минуту. Я размышляю о сочинении примерно так, как могла бы о какой-нибудь удачной для меня подростковой игре в раундерз или о давнишнем споре, где, возобновись он сейчас, я бы выставила новые убедительные доводы. В общем, что-то из области фантазий. Но в Коттеджах первое время, повторяю, было не так.