Женщина из прошлого

Кирилл отыскал дверь с табличкой «Для иностранцев» и усадил Морозову рядом с собой. Перед ними дожидались своей очереди еще четверо: такие же растерянные фаранги, которые сидели, вжав голову в плечи и стараясь не поднимать глаз на местную публику. К тому моменту, когда перед Кириллом и Дашей распахнулась дверь кабинета, им хотелсь лишь одного – оказаться в каком-нибудь другом месте, подальше от озлобленных лиц и насквозь прожигающих взглядов. Но выбора не было: Фадеев сидел в тюрьме и ждал помощи.

Круглолицый таец величественно возвышался над рабочим столом. Он строго взглянул на пару молодых европейцев и недовольно поморщился. Каким цунами занесло их сюда?

Чтобы убить время, пока посетители решатся открыть рот, он начал гадать о причинах визита, тренируя свою интуицию. Чаще всего фаранги обращаются с кражами – видеокамеры, деньги, ноутбуки. Или жалуются на шумных соседей. Последнее время стало модным снимать в Таиланде дом: говорят, климат хороший и жизнь дешевая. Кому как! Понаехали со своими деньжищами, теперь из-за них инфляция растет дикими темпами.

Что бы там ни было, не хочет он с этим возиться. Бытовых проблем у него самого хватает, а потому не резон демонстрировать рвение: поймут, что их обращение в корне бессмысленно, и сами уйдут. Главное, отговорить их писать заявление. Скорее всего, у этих двоих украли компьютер: слишком уж обиженный и перепуганный у них вид. Вот молодежь! Ни часа не могут прожить без этой адской машины.

– Good evening, mister![28]– первым заговорил Кирилл.

Полицейский в ответ задумчиво кивнул и не произнес ни слова.

– We need your help[29], – уже менее уверенно сообщил он.

Круглолицый изумленно выпучил глаза и опять промолчал.

Пантомимы полицейского начали раздражать Кирилла: если этот тип не говорит по-английски, какого черта он делает под табличкой «Для иностранцев», а если говорит, то чего ради ломает комедию?! Понимая, что слова в любом случае здесь бессмысленны, он стал пристально смотреть на полицейского. Тот недовольно заерзал в своем кресле и наконец соизволил заговорить.

– Have you lost your computer?[30]– наконец соизволил высказаться он.

Теперь пришла очередь Кирилла изумленно выпучить глаза. Но он довольно быстро сообразил, что имеет в виду этот осторожный служитель порядка.

– No, we have lost our friend![31]

– I hope, he was just taken away by some pretty girl![32]– Он натянуто рассмеялся.

– You’re wrong. He was taken away by Thai prison.[33]

Полицейский откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. Безразличное выражение лица сменилось любопытством, смешанным с довольством. С компьютером он не угадал – это минус, а вот то, что находится управа на заполонивших королевство фарангов, – это огромный плюс! По крайней мере, с дружками заключенного, а может, даже его подельниками, точно можно не церемониться. Чувство собственного превосходства переполняло его.

– И чего вы хотите? – гаденько усмехнулся он. – Дать в защиту преступника показания?

– Он не преступник, – глаза Кирилла начали наливаться кровью, – нам нужно встретиться с ним!

Круглолицый разразился жизнерадостным хохотом, и смеялся так долго, что на глазах его выступили слезы.

– Это можно, – произнес он, – признайтесь, что действовали с ним заодно, и я обо всем позабочусь. Уже через пару часов окажетесь в камере по соседству!

Кирилл сделал угрожающий шаг вперед, Даша едва успела схватить его за руку, оттащить к двери. Николаев упирался как бык, и Морозовой пришлось повиснуть на нем.

– Если вы не можете нам помочь, – задыхаясь, проговорила она, – мы приведем адвоката.

– Умная девочка, – полицейский забавлялся разыгравшейся перед ним комедией, – обязательно приводите!

– До встречи!

Невероятными усилиями ей удалось наконец вытолкать Кирилла за дверь и потащить по коридору к выходу из участка. Николаев продолжал неистовствовать, и только одно радовало Дарью: что «чертов Таиланд» и всех «продажных тварей», которые населяют его, он поливает грязью по-русски.

Доведя его, словно на аркане, до ближайшей скамейки, Морозова наконец разжала пальцы и отпустила его руку. Отчаяние нахлынуло с такой разрушающей силой, что она не сумела сдержаться – села и, закрыв руками лицо, разрыдалась. Ничего у них не выходит, все бесполезно!