Драгоценности

— Не стоит, — улыбнулась она и вошла за ним в самолет.

Он ожидал увидеть какую-нибудь старую каргу, и ему даже в голову не пришло, что герцогиней Вайтфилд может оказаться молодая женщина с маленький мальчиком. Уходя, он еще раз извинился.

Полет до Лондона не занял много времени, им понадобилось меньше часа, чтобы пересечь Ла-Манш. Во время полета несколько офицеров почтительно разговаривали с ней, восхищенные тем, что она перенесла оккупацию. Саре было странно слушать их, она вспоминала, какой относительно мирной была ее жизнь, годы, прожитые в коттедже под защитой Иоахима. Когда они приземлились в Лондоне, их ждал огромный «роллс-ройс». Ее отвезли прямо в министерство воздушных сил на встречу с сэром Артуром Гаррисом, главнокомандующим отряда бомбардировщиков, и личным секретарем короля, который был там по его приказу, сэром Аланом Ласкелем, он представлял также секретную разведывательную службу. Они подарили Филиппу маленькие значки и флажки, и все называли его ваша светлость. Он не привык к такой пышной церемонии и почестям, которые ему оказывали. Сара с улыбкой заметила, что, кажется, ему это понравилось.

— Почему дома меня так не называют? — шепотом спросил он свою мать.

— Кто? — изумилась Сара его вопросу.

— Ну… Эмануэль… Солдаты…

— Я им обязательно скажу об этом, — пошутила она, но он не заметил в ее голосе иронии и был доволен тем, что она с ним согласилась.

Несколько секретарей и два помощника занимались с Филиппом, когда Сара отправилась на встречу с сэром Артуром и сэром Аланом. Они были исключительно добры к ней, и то, что они хотели сказать, ей уже было известно, — два с половиной года от Вильяма нет ни слова.

Она помедлила, пытаясь успокоиться, и, набравшись мужества, задала им один вопрос. Глубоко вздохнув, она взглянула на них.

— Вы не исключаете возможности, что он еще жив? — тихо спросила она.

— Нет, — осторожно ответил сэр Артур. — Но маловероятно, — грустно добавил он. — До сих пор до нас не доходило о нем никаких сведений. Кто-нибудь видел бы его в одном из лагерей для военнопленных. А если бы они узнали, кто он такой, они непременно раззвонили бы об этом. Не думаю, что они не знают, кто он, если он у них в плену.

— Понимаю, — тихо сказала она.

Они еще немного поговорили с ней, и наконец все поднялись, поздравляя ее с тем, что она благополучно пережила оккупацию Франции, и восхищаясь ее мужеством, что она прошла через все это вместе с сыном.

— Мы потеряли маленькую девочку, — сказала она чуть слышно, — в мае… Вильям даже не видел ее…

— Нам очень жаль, ваша светлость. Мы не знали…

В конце аудиенции они проводили ее и вернули ей Филиппа, а затем торжественно отвезли ее в Вайтфилд. Вдовствующая герцогиня ждала их там, и Сара изумилась, как хорошо она выглядит. Она похудела и казалась хрупкой, но ей было восемьдесят девять лет. Однако несмотря на возраст, во время войны она делала все, что в ее силах, чтобы защитить Вайтфилд.

— Я так рада видеть вас, — сказала она, обнимая Сару, а затем, опираясь на трость, отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть Филиппа. Она была одета в светло-голубое платье под цвет ее глаз, и Сара почувствовала, как в ней поднялось волнение при мысли о Вильяме. — Какой красивый молодой человек. Он очень похож на моего мужа.

Сара улыбнулась — абсолютно то же самое сказал Вильям, когда Филипп родился. Герцогиня повела их в дом и угостила Филиппа чаем и домашним песочным пирожным. Он с трепетом наблюдал за ней, но чувствовал себя удивительно по-домашнему. А позднее один из слуг повел его в конюшни, чтобы показать лошадей, пока вдовствующая герцогиня беседовала с Сарой. Она знала, что днем Сара была в министерстве, и беспокоилась, что же ей там сказали, но ее не удивило, что новости были неутешительными. На самом деле она смотрела на все более философски, чем Сара.

— Не думаю, что мы узнаем о том, что случилось, пока не падет Германия, а я надеюсь, что это скоро произойдет. Я полагаю, должен быть кто-нибудь, кто знает об этом, но по каким-то соображениям молчит.

С другой стороны, он мог погибнуть, повиснув на дереве, спускаясь на парашюте, или его мог застрелить солдат, который даже не представлял, кто он такой, и оставить его там, чтобы фермеры похоронили его. Существовало множество предположений, как он мог погибнуть, и гораздо меньше объяснений, как он мог остаться в живых. Сара понимала это. Она начала осознавать, что маловероятно, что ее муж все еще жив, но она цеплялась за крошечные осколки надежды, особенно теперь, когда она снова была в Англии. К большому огорчению, позвонив Джейн, Сара узнала, что ее зять погиб на Алеутах, и Джейн чувствовала себя такой же опустошенной, как Сара без Вильяма.