Драгоценности

— О, нет, решаешь, мама, и не старайся сделать вид, что это не так.

— Во всяком случае, не я одна.

— А что ты думаешь? — настаивала ее дочь.

— Я думаю, еще рано принимать решение. И если ты собираешься открыть магазин в Мюнхене, кто будет управлять магазином в Риме?

— Марчелло и без меня будет заниматься этим с завязанными глазами. И все его любят. — Саре он тоже нравился, но открыть еще один магазин было все же очень серьезным делом.

Они чудесно провели вместе вечер, и позднее Сара призналась Изабель, что она без ума от Лукаса. После этого она еще раз встретилась с Лоренцо, но он до сих пор не принял окончательного решения. Сара осторожно спросила дочь о ее отношении к двум домам, и Изабель дала понять, что ей все равно, если они достанутся Энцо, лишь бы избавиться от него.

— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась Изабель, но Сара прикинулась рассеянной и ничего не ответила.

Но в этот раз за ленчем она раскрыла свои карты и напомнила Лоренцо, что есть основания для того, чтобы католическая церковь аннулировала брак, если Изабель выдвинет одним из оснований то, что она была обманута. Он вступил в брак, зная, что бесплоден, скрыв это от Изабель. Сара смотрела на него спокойно, но твердо и едва не рассмеялась, ожидая, что он будет паниковать. Он пытался отрицать, что знал об этом, но Сара была тверда и не позволила ему обмануть себя. Она сократила предложенную сумму с двух миллионов до одного и предложила ему оба дома. И тогда он, уходя, сказал, что поставит ее в известность, и пропал.

Джулиан звонил им несколько раз в день узнать, как чувствует себя Изабель и не родился ли ребенок. А к середине февраля Изабель сходила с ума, Лукас через две недели должен был вернуться в Мюнхен, ребенок еще не родился, а она с каждой минутой становилась все больше. Она перестала работать и говорила, что ей ничего не осталось делать, как покупать дамские сумочки и есть мороженое.

— Какие дамские сумочки? — озадаченно спросил ее брат, удивляясь, не появилось ли у нее какое-то новое пристрастие.

— Это единственное, что осталось того же размера. Я даже не могу носить свои туфли.

Он рассмеялся, а затем, разговаривая с ней, спокойно упомянул о том, что ему звонила Ивонна, чтобы сообщить, что в апреле она выходит замуж за Филиппа.

— Интересно будет через несколько лет. Как я объясню Максу, что его тетя на самом деле его мама?

— Не беспокойся об этом, может, к тому времени ты найдешь ему новую маму.

— Я занимаюсь этим, — добавил он, стараясь, чтобы это прозвучало беспечно, но оба знали: он все еще переживает из-за того, как обошлись с ним Ивонна и Филипп. Это был страшный удар для него, оскорбительная пощечина от Филиппа. — Он, должно быть, всегда ненавидел меня гораздо больше, чем я предполагал, — грустно сказал он сестре.

— Больше всего он ненавидит самого себя, — мудро заметила она. — Мне кажется, он всегда ревниво относился ко всем нам. Я не знаю почему. Может быть, ему нравилось, когда во время войны мама принадлежала только ему или что-нибудь в этом роде. Он несчастливый человек. И не будет счастлив с ней. Единственная причина, по которой она выходит за него замуж, — его титул. Она хочет быть герцогиней Вайтфилд.

— Ты так думаешь? — Он не был уверен, к лучшему это или худшему, но по крайней мере появилось какое-то объяснение.

— Я в этом абсолютно уверена, — не колеблясь, ответила Изабель. — В ту минуту, когда она встретилась с ним, пробил ее звездный час.

— Ладно, тогда он ведет себя как осел. — Джулиан рассмеялся, Изабель тоже усмехнулась.

— По голосу слышу, что ты немного повеселел.

— Надеюсь, что тебе скоро тоже будет легче. Рожай побыстрее этого ребенка, — пошутил он.

— Постараюсь.

Она делала все, что могла. Каждый день гуляла с Лукасом, проходя не одну милю, ходила с матерью по магазинам. Делала гимнастику, даже плавала в бассейне. Ребенок должен был родиться три недели назад. Изабель заявила, что начинает сходить с ума. И вот наконец как-то днем после бесконечной прогулки она почувствовала, что это начинается. Они были у Лукаса, где она теперь жила. Две недели она даже не разговаривала с Лоренцо и не имела представления, чем он занимается, ей теперь было все равно.

Как только вечером она сообщила Лукасу, что появились признаки приближения родов, он поднял ее и заставил расхаживать по квартире, сказав, что так все пойдет быстрее. Она позвонила матери в отель. Сара приехала на такси, и они просидели до полуночи, пили вино и разговаривали. Настроение Изабель ухудшалось. Она не смеялась над их шутками и не обращала внимания на то, что они говорят, и Лукас уже стал раздражать ее своими бесконечными вопросами о ее самочувствии.