Драгоценности

— Это связано с традицией и ответственностью. Вы не можете так просто отвернуться от всего этого. Вы не можете не замечать этого или притвориться, что ничего не существует, и я тоже не могу. Это все равно что ехать на полной скорости в автомобиле и притворяться, что не замечаешь кирпичной стены на твоем пути. Она там, Вильям, хотите вы ее видеть или нет, и рано или поздно эта стена ранит очень сильно нас обоих, если мы не остановимся, пока еще не слишком поздно. — Она не хотела никому причинять боль. Ни ему, ни себе. Она не хотела влюбиться в него и потом потерять навсегда, потому что они не смогут быть вместе. В этом не было смысла, и не имело значения, что они уже любят друг друга.

— Так что же вы предлагаете? — Вильям хмуро посмотрел на нее, ему не понравились ее доводы. — Чтобы мы остановились сейчас? Чтобы мы больше не виделись друг с другом? Ей-богу, я не сделаю этого, пока вы не посмотрите мне в глаза и не скажете, что ничего не произошло и вы не любите меня. — Он взял ее за руки, заглянул ей в глаза и смотрел до тех пор, пока она не отвела взгляд.

— Я не могу этого сказать, — тихо прошептала она и снова подняла на него глаза. — Но может быть, нам следует просто остаться друзьями? Это все, что может быть между нами. Я предпочла бы, чтобы вы остались моим другом, Вильям, чем совсем потерять вас. Но если мы очертя голову бросимся во что-то глупое и опасное, каждый, кого вы знаете и любите, отвернется от вас и от меня, и это будет катастрофа.

— Моя мать наполовину француженка и всегда относилась к этому праву престолонаследия как к невероятной глупости. Четырнадцатый в праве унаследовать трон, моя дорогая, это впечатляет. Я могу тотчас отказаться от этого и никогда не пожалею, и никто другой не пожалеет об этом.

— Я никогда вам не позволю.

— О, пожалуйста… Ради Бога, Сара. Я взрослый человек и понимаю, что делаю. Сейчас ваши тревоги преждевременны и абсурдны. — Он пытался не придавать этому значения, но оба знали, что она права. Он мгновенно отказался бы от права престолонаследия, если бы был уверен, что она выйдет за него замуж, но он боялся просить ее об этом. Слишком много поставлено на карту, чтобы всем этим рисковать. Вильям никогда никому не делал предложения и уже понял, как сильно любит Сару. — Боже мой, это на самом деле просто поразительно, — дразнил он ее, когда они возвращались в аббатство, чтобы отыскать ее родителей. — Половина девушек в Англии готовы совершить убийство, лишь бы стать герцогинями, а вы не хотите даже разговаривать со мной из страха подцепить эту болезнь. — Тут он рассмеялся, подумав о том, какую настойчивость проявил он и как упорна и добра была эта девушка. — Я действительно люблю вас, вы знаете. Я действительно люблю вас, Сара Томпсон. — Он привлек ее к себе и крепко обнял, чтобы весь мир мог видеть, как он целует ее посреди великолепия Вестминстерского аббатства.

— Вильям… — Она начала было протестовать, но затем уступила, совершенно ошеломленная его властностью и притягательной силой. Когда он наконец отпустил ее, она взглянула на него и на мгновение забыла обо всех своих предосторожностях. — Я тоже люблю вас, но думаю, что мы оба сошли с ума.

— Так и есть. — Он улыбнулся счастливой улыбкой, обнял ее за плечи, и они направились к главному входу в аббатство, чтобы найти ее родителей. — Возможно, нам никогда не удастся избавиться от этого сумасшествия, — прошептал он тихо, но Сара не ответила.

— Где вы пропадали? — притворился огорченным Эдвард. По их взглядам он понял, что все идет хорошо.

— Разговаривали… Бродили… Ваша дочь очень отвлекает внимание.

— Я поговорю с ней позже. — Эдвард улыбнулся им, и мужчины некоторое время шли рядом, разговаривая о банке Эдварда и о том, как Америка смотрит на возможность войны. И Вильям рассказал ему о своей недавней поездке в Мюнхен.

На ленч они отправились все вместе в «Старый Чеширский сыр» и ели пирожки с голубями. После ленча Вильям вынужден был оставить их.

— К сожалению, я обещал своим поверенным провести с ними день, время от времени утомительная необходимость. — Он извинился за то, что покидает их, и спросил Сару, сможет ли она сегодня вечером пообедать и потанцевать с ним. Она колебалась, вид у него был удрученный. — Просто как друзья… еще один раз… — Он лгал, и она рассмеялась. Она уже хорошо изучила его, чтобы поверить этому.

— Вы невыносимы.

— Возможно. Но вам необходимо серьезно поработать над танго. — Они оба рассмеялись, вспомнив, сколько раз она спотыкалась, танцуя с ним. — Мы займемся этим сегодня вечером, не правда ли?