Драгоценности

Руководство госпиталем для выздоравливающих отнимало у него много времени, но вечерами Иоахим любил совершать долгие прогулки. Он хорошо изучил имение, даже дальние его уголки. Однажды вечером, в сумерки, он возвращался с маленькой речушки, которую обнаружил в лесу, и тут он увидел Сару. Она медленно брела, погруженная в свои мысли. Он не хотел напугать ее, но считал, что следует сказать ей что-нибудь, по крайнем мере для того, чтобы его неожиданное присутствие не захватило ее врасплох. И тут она повернулась к нему лицом, словно почувствовав, что рядом кто-то есть. Она остановилась и вопросительно посмотрела на него, но он быстро рассеял ее сомнения.

— Могу я помочь вам, ваша светлость?

Сара бесстрашно перебиралась через бревна и невысокую каменную стену и легко могла упасть, но она хорошо знала местность. Они с Вильямом часто приходили сюда.

— Я справлюсь, — спокойно ответила она, герцогиня до мозга костей. Она выглядела такой юной и прелестной. Казалось, она была рассержена меньше, чем обычно, когда встречалась с ним. Она все еще была огорчена тем, что случилось с Эмануэль на прошлой неделе, но до нее дошли слухи, что все участники злой забавы были наказаны, посажены на гауптвахту, и его справедливость произвела на нее впечатление.

— У вас все в порядке? — поинтересовался комендант, продолжая идти рядом с ней. Она хорошо выглядела в белом вышитом платье, сшитом для нее местной портнихой.

— Все в порядке, — ответила она, глядя на него так, словно видела в первый раз. Это был красивый мужчина, высокий, белокурый, но на лице уже появились морщины. Сара догадалась, что он был немного старше Вильяма. Она предпочла бы, чтобы его здесь не было, но вынуждена была признать, что он всегда исключительно вежливо обращался с ней и дважды помог.

— Вы, наверное, сейчас быстро устаете, — мягко заметил он. Сара пожала плечами и на мгновение погрустнела, вспомнив о Вильяме.

— Иногда. — Тут она снова посмотрела на Иоахима. В последнее время до нее доходили скудные вести о войне, и с начала оккупации она не получила ни слова от Вильяма. Связь с Англией была прервана. Сара знала, что он терзается в неведении.

— Вашего мужа зовут Вильям, не так ли? — спросил он. Она взглянула на него с удивлением, но кивнула в ответ.

— Он моложе меня, но полагаю, что я мог познакомиться с ним, когда учился в Оксфорде. Я думаю, он посещал Кембридж.

— Вы правы, — нерешительно проговорила она, — посещал. — Было странно предположить, что двое мужчин могли быть знакомы. В жизни иногда случаются странные вещи. — Почему вы поступили в Оксфорд?

— Я всегда мечтал об этом. Я очень любил тогда все английское. — Ему хотелось сказать ей, что он и сейчас любит, но он не мог. — Мне предоставилась чудесная возможность, и я постарался максимально воспользоваться ею.

Она задумчиво улыбнулась:

— Думаю, Вильям испытывал те же самые чувства по отношению к Кембриджу.

— Он был в футбольной команде, и я один раз играл против него. — Иоахим улыбнулся. — Он выиграл.

У Сары чуть не вырвался возглас одобрения, но она вовремя спохватилась и только улыбнулась, вдруг заинтересовавшись этим человеком. Она понимала, что в любой другой ситуации он бы ей понравился.

— Я бы предпочла, чтобы вас здесь не было, — честно призналась она, что звучало так по-юношески запальчиво, что он улыбнулся.

— Я тоже, ваша светлость. Я тоже. Но лучше здесь, чем где-нибудь на поле битвы. Думаю, что в Берлине понимают, что я больше подхожу для того, чтобы возвращать людям здоровье, чем для того, чтобы уничтожать их. Это был прекрасный подарок, когда меня направили сюда. — И тут он взглянул на нее с любопытством. — Где ваш муж?

Сара сомневалась, что ей следует отвечать на его вопрос. Если она сообщит, что он в разведывательной службе, то, возможно, тем самым навлечет на себя еще большую опасность.

— Он откомандирован в военно-воздушные силы Великобритании.

— Он летает? — Казалось, комендант был удивлен.

— Нет, — рассеянно ответила Сара, и он кивнул.

— Большинство летчиков намного моложе нас. — Он был, конечно, прав, но она только кивнула. — Война — ужасная вещь. Никто не выигрывает. Все только проигрывают.

— Кажется, ваш фюрер иного мнения.

Иоахим долго молчал, потом наконец заговорил, но в его голосе было нечто такое, что привлекло ее внимание и навело на мысль, что он ненавидит эту войну точно так же, как и она.