153  

А может, это из-за Тьерри? Или она о Ру так тревожится?

Я пыталась прямо спросить, не случилось ли чего; может, что-нибудь в школе произошло, о чем я не знаю. Но она всегда отвечает «нет, мама» звонким голоском примерной девочки и рысцой бросается наверх делать уроки.

Но тем вечером я, все еще находясь в кухне, услышала смех Анук, доносившийся из комнаты Зози, и потихоньку подкралась к лестнице. Вскоре я услышала и голос Анук — он звучал, точно воспоминание о прошлом. Но я знала: если поднимусь к ним, открою дверь и спрошу, скажем, не хочет ли она выпить шоколаду, этот смех тут же смолкнет, глаза ее станут холодными, и та прежняя, давнишняя Анук, веселый голос которой я только что слышала, исчезнет, как существо из волшебной сказки...

Зози сегодня возилась со своим святочным домиком — в нем теперь открылась очередная дверца, и за ней видна рождественская елка, искусно сделанная из сосновых веточек и установленная в вестибюле. В дверях домика стоит мать семейства и смотрит в сад, где полукругом собрался хор христославов (в виде сахарных мышек), которые с любопытством заглядывают в окна.

Кстати, мы сегодня тоже поставили елку. Елка совсем небольшая, мы купили ее в цветочном магазине на нашей улице, но пахнет просто восхитительно — хвоей и смолой, как в сказке о детях, заблудившихся в лесу; есть у нас и серебряные звезды, чтобы повесить на ветки, и белоснежные волшебные огни, чтобы она вся так и сияла. Анук любит сама украшать елку, и я сознательно ничего не делала до ее возвращения из школы, чтобы потом заняться этим вместе с нею.

— Интересно, что это у нашей Анук на уме в последнее время? — Я заставляю себя говорить беспечным, веселым тоном. — Вечно она куда-то спешит, куда-то убегает.

Зози улыбнулась.

— Так ведь Рождество на носу. А перед Рождеством дети всегда прямо-таки с ума сходят.

— Она тебе ничего такого не говорила? Не расстроилась она из-за нас с Тьерри?

— Нет, насколько я знаю, нисколько, — сказала Зози. — По-моему, она даже обрадовалась.

— Значит, ничего такого она не думает?

— Да нет, что ты! У нее в голове только грядущий праздник, — успокоила меня Зози.

Ох уж этот праздник! Я так и не знаю, чего, собственно, моя маленькая Анук от этого праздника хочет. С того самого дня, когда она впервые о нем упомянула, она вдруг стала проявлять какое-то странное упорство: строить всевозможные планы, предлагать различные варианты угощений и щедро приглашать на этот праздник каждого, кто к нам приходил, совершенно не учитывая наших реальных возможностей, связанных прежде всего с пространством и местами для сидения.

— А можно, мы пригласим мадам Люзерон?

— Конечно, Нану. Если ты считаешь, что она придет.

— А Нико?

— Хорошо.

— И Алису, конечно! И Жана-Луи с Пополем...

— Нану, у этих людей есть и свой дом... и своя семья... Почему ты думаешь, что они обязательно...

— Они обязательно придут!

Такое ощущение, что она с каждым уже договорилась лично.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, и все.

Может, и знает, думаю я. Она, похоже, вообще много чего знает. И я еще кое-что замечаю в ней — некую тайну во взоре, намек на нечто такое, что мне пока недоступно.

Я осматриваю нашу chocolaterie. Обстановка очень теплая, почти интимная. На столиках горят свечи, витрина со святочным домиком светится мягким розовым светом. Пахнет апельсинами и гвоздикой от ароматического шарика, висящего над дверью, а еще — хвоей от нашей елки и подогретым вином, которое мы подаем вместе с горячим шоколадом, щедро сдобренным специями, и со свежими, только что из духовки, имбирными пряниками. Это, безусловно, притягивает людей — они заходят втроем, вчетвером, завсегдатаи и незнакомцы, местные и туристы. Постояв у витрины и учуяв соблазнительный аромат, они заходят внутрь, и вид у них обычно слегка ошарашенный — возможно, из-за смешения ароматов и красок или из-за изобилия замечательных лакомств, выставленных в витрине: там и сухое печенье с горьким шоколадом и апельсином, и mendiants du roi, и шоколад с перцем чили в плитках, и трюфели с персиками и коньяком, и ангел из белого шоколада, и засахаренные лепестки лаванды, — и все это словно шепчет:

Попробуй. Испытай меня на вкус.

И в центре всего этого Зози. Даже в самые напряженные периоды она смеется, улыбается, шутит, угощает всех шоколадом за счет заведения, болтает с Розетт — и вокруг словно делается светлее просто потому, что она здесь...

  153  
×
×