Леденцовые туфельки

— Я очень хочу, чтобы он пришел, Нану.

Какое облегчение — произнести это вслух! Наконец-то в этом признаться, несмотря на все разумные доводы. Ведь я пыталась, но так и не обрела в отношениях с Тьерри не то что любви, но даже относительного удовлетворения, так что придется признаться себе самой: некоторые вещи не поддаются рациональному объяснению, нельзя полюбить по выбору; и никуда порой не деться от того ветра, что подхватил тебя и несет, несет...

Разумеется, Ру никогда не верил, что я смогу осесть на одном месте. Он всегда говорил, что я себя обманываю, и ожидал, как всегда спокойный и самоуверенный, что однажды я все-таки признаю свое поражение. Да, я хочу, чтобы он пришел. Но все равно спасаться бегством не буду — ни за что, даже если Зози все тут перевернет вверх дном и обрушит руины этого дома мне на голову. На этот раз мы выстоим. Чего бы это ни стоило.

— Есть здесь кто-нибудь?

Звонят колокольчики у двери. На пороге возникает человек в курчавом парике, но это явно не Ру, слишком огромен.

— Осторожней, люди! В порт входит крупное судно с тяжелым грузом!

— Нико! — кричит Анук и бросается великану на шею.

Вот это да! Отделанный позументом камзол, высокие сапоги до колен, драгоценности, способные посрамить любого короля. В руках у него целая охапка подарков; он роняет их под елку, и, по-моему, все небольшое помещение до краев заполняется его великанским добродушным смехом.

— И кто ты у нас? — спрашивает Анук.

— Генрих Четвертый, разумеется! — с достоинством отвечает Нико. — Король французских кулинаров. Эге... — Он на мгновение замирает и тянет носом. — А чем это так замечательно пахнет? Нет, действительно замечательно! Чем тут будут угощать, Анни?

— Ой, всего очень много!

Следом за Нико входит Алиса, одетая феей: на ней балетная пачка, за спиной дрожат и переливаются крылышки, хотя вообще-то таких огромных ботинок феи обычно не носят. Алиса очень оживленна, радостно смеется, и даже личико ее, несмотря на общую худобу, несколько утратило прежнюю ломкую остроту черт и сразу стало куда симпатичнее...

— А где же Госпожа Туфелька? — спрашивает Нико.

— Готовится к выходу, — говорит Анук и тащит его за руку к накрытому столу. — Ты пока выпей чего-нибудь, тут все есть... — Она опускает разливательную ложку в пунш. — Только не зацикливайся на миндальном печенье! У нас угощения хватит, чтобы целую армию накормить...

Появляется мадам Люзерон. Такой достойной даме, разумеется, не к лицу какой-то карнавальный костюм, но выглядит она в своей небесно-голубой двойке вполне празднично. Мадам Люзерон тоже кладет принесенные подарки под елку и принимает бокал с пуншем от Анук и улыбку от Розетт, которая, как всегда, играет на полу со своей деревянной собачкой.

Снова дребезжат колокольчики: это Лоран Пансон в ослепительно сверкающих ботинках и со свежими порезами на физиономии, результатом слишком тщательного бритья. Затем приходят Ришар и Матурен, Жан-Луи и Пополь. Жан-Луи в невероятно ярком желтом жилете, я таких даже не видала никогда. Еще звонок — и на пороге возникает мадам Пино в наряде монахини; затем появляется та дама с беспокойным взглядом, которая подарила Розетт куклу (ее, наверное, пригласила Зози). У нас вдруг становится очень людно, начинается настоящая веселая пирушка. Гости смеются, выпивают, закусывают канапе и всевозможными лакомствами, а я одним глазком еще и за кухней присматриваю, пока Анук подменяет меня в роли хозяйки дома. Алиса грызет кусочек mendiant, Лоран прячет в карман горсть миндаля — на потом, а Нико громко зовет Зози, которая все еще не спускалась. Интересно, когда же все-таки она сделает свой следующий ход?..

«Тук-тук-тук» стучат ее каблучки по лестнице.

— Извините за опоздание, — улыбаясь, говорит она, и на мгновение веселье стихает, воцаряется полная тишина, и она входит в комнату, так и сияющая свежестью, в красном платье, и теперь все замечают, что она подрезала себе волосы до плеч — в точности как у меня; заправила их за уши — как это делаю я; и челку сделала такую же длинную и прямую, и этот непокорный завиток на затылке, который ничем не уложишь...

Та мадам с беспокойными глазами бросается ее обнимать. Нет, все-таки нужно выяснить, как зовут эту женщину. Хотя пока что я просто глаз не могу отвести от Зози, а она выходит в центр комнаты под одобрительный смех и аплодисменты гостей, и Анук спрашивает: