Французские каникулы

Во многих отношениях они могли считаться идеальной парой, и судьба была милостива к ним. Их жизнь была беспроблемной и счастливой, сотканной из радостных и светлых дней, а брак — крепким и надежным. За все годы он не пошатнулся, и пи Диана, пи Эрик не могли бы припомнить, когда в последний раз они серьезно поспорили.

Теперь, когда их дочери выросли. Диана тоже нашла себе занятие по душе. Она работала добровольцем в благотворительном фонде Слоуна и Кеттеринга, организуя кампании по сбору средств для борьбы с онкологическими заболеваниями. Возвращаться к работе сиделки у нее не было ни желания, ни возможности. Возраст уже не позволял Диане ухаживать за больными в полную силу, к тому же теперь у нее были другие цели, другие интересы. Благотворительная деятельность, муж и двое внуков заполняли все ее время.

Услышав, что в гостиную вошел Эрик, Диана выпрямилась и обернулась к дверям. Он на мгновение остановился на пороге, их глаза встретились, и супруги нежно улыбнулись друг другу. Прожитые вместе годы не погасили их чувств — они все еще любили друг друга, как в юности, а их духовной близости можно было только позавидовать.

— Добрый вечер, миссис Моррисон. Выглядите просто чудесно… — проговорил Эрик, а его взгляд сказал Диане даже больше. По нему сразу было видно, как сильно он ее любит. У Эрика было еще совсем молодое, по-мальчишески открытое лицо и ясные голубые глаза почти такого же оттенка, как у нее, и только волосы — когда-то соломенно-желтые, а теперь серебристо-седые — выдавали в нем зрелого мужчину. В кремовом смокинге с бабочкой и сверкающих лакированных туфлях Эрик выглядел так, словно только что сошел со страниц модного журнала — костюм он носил с природной грацией и изяществом, хотя большую часть своего времени проводил в измятом, зачастую закапанном кровью врачебном халате. У него от природы была хорошая фигура, и он старался держать себя в форме. Каждое воскресенье Эрик катался в парке на велосипеде или играл в теннис. Кроме этого, он ежедневно играл с коллегами в сквош или плавал в бассейне. Из-за этого Эрик поздно возвращался домой, зато у него был все такой же подтянутый живот и широкие плечи, как в молодости, да и на корте он мог дать иным молодым несколько очков форы.

— С наступающим Новым годом, любимая, — добавил Эрик и, подойдя к столу, обнял Диану за плечи и поцеловал. — Во сколько они приедут?

Под словом «они» подразумевались две супружеские пары, которые были самыми близкими друзьями четы Моррисон.

— В восемь, — ответила Диана, проверяя охлаждающееся в ведерке со льдом шампанское и протягивая мужу бокал мартини. — За Энн и Роберта я, во всяком случае, ручаюсь, — добавила она. — Паскаль и Джон явятся, как обычно, без четверти двенадцать.

Услышав эти слова, Джон рассмеялся и, приняв из рук Дианы бокал, сделал хороший глоток.

— Боюсь, что ты права, — ответил он и кивнул.

Эрик и Джон Донелли вместе учились в Гарварде и продолжали дружить до сих пор. Это было тем более удивительно, что двух других таких непохожих мужчин трудно было себе представить. Они отличались, как ночь и день. Эрик был высоким, поджарым, спокойным, открытым, общительным и великодушным. Хорошее знание женской натуры позволяло ему легко общаться со своими пациентками, с которыми он был неизменно любезен и вежлив. Джон, напротив, был невысок, коренаст и кривоног, а основными чертами его характера были вспыльчивость и раздражительность. Он бывал крайне несдержан на язык, обожал спорить с женой и притворялся отчаянным бабником. Но на самом деле это была лишь маска. Джон был без ума от своей жены, хотя он скорее бы умер, чем признался в этом даже самым близким друзьям. Слушать, как он с ней разговаривает, было все равно что сидеть под обстрелом в окопе, благо Паскаль сама походила на гремучую смесь. Кому-кому, а своему благоверному она спуску не давала. Коренная парижанка, Паскаль познакомилась с Джоном, когда танцевала в труппе Нью-йоркского городского балета. Тогда ей было двадцать два, но и теперь — четверть века спустя — она оставалась все такой же миниатюрной и грациозной. У нее была превосходная фигура профессиональной танцовщицы, густые темно-каштановые волосы без единой седой пряди и большие зеленые глаза, напоминавшие изумруды чистейшей воды. Десять лет назад Паскаль оставила сцену и теперь преподавала современный балет в собственной студии. Впрочем, по ее собственному признанию, для нее это было лишь хобби.