Потрясающая красота

— Только когда сделаю все возможное здесь. Люди из моего квартала, наверное, тоже нуждаются в помощи.

— А где вы живете? — полюбопытствовал Эверетт, хотя город знал плохо. Однако в этой женщине было что-то интригующее. Может, тут скрыта целая история. Хватило одного взгляда на эту женщину, чтобы в нем проснулся журналист.

Женщина улыбнулась в ответ.

— В Тендерлойне. Это недалеко отсюда, — сказала она. Хотя, по существу, очень далеко. В этом районе квартал кварталу рознь. Пройди всего несколько кварталов и окажешься в другом мире.

— Ведь это, кажется, неблагополучный район? — Любопытство Эверетта росло с каждой минутой. Он слышал о Тендерлойне с его наркоманами, проститутками и прочими отбросами общества.

— Верно, — просто согласилась женщина. Жизнь в этом районе ее ничуть не смущала.

— И вы там живете? — поразился совершенно сбитый с толку Эверетт.

— Да, — улыбнулась незнакомка. Ее рыжие волосы и лицо были перепачканы грязью, а ярко-голубые глаза озорно улыбались ему. — Мне там нравится, — прибавила она, и шестое чувство подсказало Эверетту, что здесь кроется история и эта женщина станет одной из героинь настоящих событий. Он пойдет с ней в Тендерлойн. И там его точно ждет интересный сюжет.

— Меня зовут Эверетт. Можно мне с вами? — прямо спросил он. С минуту поколебавшись, женщина кивнула.

— Дорога туда может оказаться опасной: везде под ногами провода под напряжением. И спешить на помощь никто не собирается. Спасательные работы будут проводиться в других частях города. Кстати, зовите меня просто Мэгги.

Только через час они покинули отель «Ритц». Было около трех часов утра. Толпа почти рассосалась: кто-то ушел в убежище, кто-то решил на свой страх и риск отправиться домой. Эверетт так больше и не увидел Мелани, но за нее он был спокоен. Машины «скорой помощи» увезли тяжелораненых, а пожарные, кажется, полностью взяли ситуацию под контроль. Издалека донесся вой сирен. Наверное, начались пожары, подумал Эверетт, а водопровод вышел из строя, стало быть, потушить огонь будет нелегко. Эверетт шел по пятам за маленькой женщиной, возвращавшейся домой. Они миновали Калифорния-стрит, Ноб-Хилл и продолжили путь в южном направлении. После Юнион-сквер они наконец свернули вправо и затем двинулись на запад к О'Фарелл. Увиденное их потрясло: стеклянные витрины магазинов по Юнион-сквер были разбиты, осколки устилали всю улицу. Возле отеля «Сан-Франциско» их ожидала та же картина, что и перед отелем «Ритц». Выведенных из гостиниц людей отправляли в убежище. Чтобы добраться до квартала, где жила Мэгги, ушло полчаса.

Здесь толпились люди, мало походившие на публику у отеля «Ритц». Одетые в какие-то обноски, они отличались от нее, как небо от земли. Одни еще находились под воздействием наркотиков, другие перепугались насмерть. Среди разбитого стекла на земле валялись пьяные, стайка проституток держалась в сторонке. Эверетт с любопытством отметил, что здесь почти все знали Мэгги. Та, остановившись, стала расспрашивать о пострадавших, интересоваться, прибыла ли помощь и какова ситуация в квартале после землетрясения. Все с готовностью ей отвечали. Наконец Мэгги с Эвереттом присели на крыльцо одного из домов. Время близилось к пяти утра, а женщина выглядела по-прежнему бодрой и энергичной.

— Кто вы? — спросил покоренный ею Эверетт. — У меня такое ощущение, будто я смотрю какой-то странный фильм, где вы ангел, слетевший на землю, но никто, кроме меня, вас не видит.

Нарисованный Эвереттом образ рассмешил Мэгги, и она напомнила ему, что ее все прекрасно видят. Она человек из плоти и крови, любая проститутка на улице это подтвердит.

— Вас, вероятно, интересует не кто я такая, а чем занимаюсь, — невозмутимо проговорила Мэгги, жалея, что не может сбросить с себя монашескую одежду и натянуть джинсы. Всматриваясь издали в свой дом, она не заметила особых разрушений, хоть его и тряхнуло, а потому ничто не помешает ей войти внутрь. Ни пожарным, ни полиции здесь ни до кого нет дела, их не заботило, отправятся люди в убежище или нет.

— Что вы хотите этим сказать? — Эверетт устал. Ночь у обоих выдалась длинная, но Мэгги была свежа, как роза, и выглядела гораздо бодрее, чем на благотворительном вечере.

— Я монахиня, — просто сказала она. — А эти люди — мои подопечные. Помогать им — моя работа. Почти вся моя жизнь проходит на улице. Да собственно вся. Я здесь уже около десяти лет.