Версальская история

— Где, черт побери, тебя носит? — Шарлен была на грани истерики.

— И тебе также доброго вечера, детка, — невозмутимо ответил Куп. — Что, собственно, случилось?

— Ничего, — яростно выпалила Шарлей. — Ты где?

Прежде чем ответить. Куп протяжно вздохнул. Он прекрасно понимал, из-за чего разгорелся сыр-бор, понимал, что этого и следовало ожидать. Но даже за миллион долларов Куп не мог бы взять ее с собой на церемонию вручения «Золотого глобуса». Их отношения не были настолько серьезными, чтобы он решился их афишировать, к тому же появление на публике в обществе Риты Вейверли могло быть полезным для него. С Шарлен Купу было хорошо, но он предпочитал наслаждаться ее прелестями в собственном доме при закрытых дверях. С какой стати он должен демонстрировать своих любовниц кому ни попадя? Жаль, конечно, что она увидела его по телевизору, да еще с Ритой, но тут уж ничего не попишешь.

— Рита с тобой? — ехидно осведомилась Шарлен, и Куп самодовольно улыбнулся. Похоже, эта девчонка всерьез вошла в роль ревнивой жены. Что ж, в таком случае она сама роет себе могилу. Подобные допросы с пристрастием всегда пробуждали в нем желание немедленно расстаться со слишком требовательной любовницей и двигаться дальше, благо выбор у него всегда был большой. Как бы ни была красива Шарлей, ее время подошло к концу, и ей придется с этим смириться. Не настолько же она глупа, чтобы рассчитывать, что он на ней женится?

— Конечно, нет, — ответил Куп спокойно. — С чего ты взяла, что она со мной?

— Я видела вас по телевизору. У тебя был такой вид, славно ты готов трахнуть ее прямо на столе, перед всеми этими камерами.

— Не надо пошлости, детка, — проговорил Куп, демонстрируя поистине ангельское терпение. Шарлен действительно напомнила ему ребенка, который вот-вот затопает ножками, пытаясь настоять на своем. Эта ситуация была для него не нова. В подобных случаях Куп всегда старался тихонечко исчезнуть… или топнуть ногой первым. Впрочем, этот последний вариант сейчас не годился. Будет гораздо лучше, рассудил Куп, если они тихо и мирно расстанутся, по возможности — навсегда.

— По правде говоря, там было ужасно скучно, — проговорил Куп и шумно зевнул. — Как, впрочем, и всегда, но что поделаешь, дорогая, это моя работа.

— И все-таки где она? — продолжала допытываться Шарлей. Она выпила почти полторы бутылки вина и теперь была на взводе. Весь вечер и добрую половину ночи она просидела дома, стараясь дозвониться до него, но Куп выключил сотовый телефон, чтобы он не трезвонил во время церемонии, и включил его, только когда вернулся домой.

— Кто? — совершенно непритворно удивился Куп. Ему было трудно следить за ходом мыслей Шарлей, которые перескакивали с одного предмета на другой, словно белки.

Пьяные белки, мысленно уточнил он. Голос Шарлей звучал нетвердо, и в нем все чаще проскальзывали истерические нотки.

— Рита — вот кто! — взвизгнула Шарлей.

— Откуда я знаю! Должно быть, у себя в особняке, в постели. Знаешь, детка, я очень устал, и мне тоже нужно поспать.

Завтра мне предстоит съемка в рекламном ролике, и я хотел бы…

— Ничего тебе не нужно. Ты прекрасно знаешь, что, если бы я была с тобой, мы бы не спали всю ночь!

— Да, ты абсолютно права, — улыбнулся Куп. — И именно по этой причине ты сейчас не со мной. Нам обоим необходимо выспаться.

— Послушай, Куп, хочешь, я приеду к тебе прямо сейчас? — проговорила Шарлей заплетающимся языком. Вторая бутылка продолжала стоять прямо перед ней, и на протяжении всего разговора она то и дело прихлебывала вино прямо из горлышка.

— Я устал, Шарлей, — терпеливо ответил Куп. — Да и ты, мне кажется, тоже не в лучшей форме. Может, поговорим обо всем завтра? — В его голосе послышались недовольные нотки.

— И все равно я приеду!

— Нет, ты не приедешь, — с неожиданной твердостью возразил он. — Не делай глупостей, Шарлей.

— Нет, приеду! И перелезу через твои дурацкие ворота!

Это для меня раз плюнуть!

— Тебя задержит полиция, а я уверен, что ты этого не хочешь. Ложись-ка лучше спать, детка, а завтра мы обо всем поговорим, — сказал Куп, стараясь говорить как можно убедительнее. Он хорошо знал: бесполезно выяснять отношения с женщиной, когда она пьяна и взвинчена.

— Поговорим о чем? О том, как ты изменил мне с Ритой Вейверли? — переспросила Шарлен.

— Мои дела тебя совершенно не касаются, — возразил Куп, чувствуя, как и в нем начинает нарастать раздражение. — К тому же слово «измена» подразумевает определенные обязательства с обеих сторон, а ведь мы ничего не обещали друг другу, не так ли? А теперь давай все-таки отложим наш разговор. Спокойной ночи, Шарлей, — решительно закончил он и дал отбой. Его телефон тотчас зазвонил снова, но он не стал отвечать, переадресовав вызов на «голосовую почту». Тогда Шарлей попробовала его домашний номер.