Ранчо

Распахнув дверь, Мэри Стюарт поймала себя на мысли, что Билл совершенно не изменился: тот же самый человек, которого она так долго любила, прежде чем грянул страшный год. Впрочем, она знала, что внешность обманчива. Он тоже это знал.

– Здравствуй, Билл, – тихо приветствовала она его.

Войдя, он чуть было не обнял ее, но, увидев выражение ее глаз, воздержался.

– Как поживаешь?

– Не очень хорошо.

Этот ответ удивил ее.

– Что-то случилось?

Жене следовало улавливать такие вещи без расспросов.

– Боюсь, что да. – Он сел в кресло и вытянул перед собой длинные ноги.

– Что именно? – Она решила, что он имеет в виду судебный процесс. Если так, она была готова ему посочувствовать: ведь он посвятил этому столько времени и сил!

– Дело в том, что я... – Он выглядел сейчас совсем молодым, ранимым, достойным жалости. – Я испортил жизнь себе и тебе.

Она была поражена его видом и еще больше – словами. Уж не собирается ли он покаяться? Наверное, завел в Лондоне любовницу... Что ж, так было бы даже проще. Она чувствовала, что у нее не повернется язык просто так объявить ему, что их супружество подошло к концу. Он снова превратился для нее в живого человека – со всеми изъянами, но и с достоинствами, за которые она прежде любила его.

– В каком смысле? – недоуменно спросила она.

– В прямом. Думаю, ты приехала из-за этого. Пусть я совершенно глуп, но мне хватило ума догадаться. Вообще-то я был полным ослом. С мужчинами это случается. Я целый год не замечал тебя, воображая, что если буду долго тебя игнорировать, то все это кончится: уйдешь либо ты, либо мое несчастье, моя вина. Вдруг Тодд вернется? Вдруг …

– Нет, не хочу, – спокойно ответила она. -. Так, как мы прожили последний год, – не хочу. Как раньше, я бы не возражала. Но это в прошлом.

– А если нет? Если бы мы смогли все исправить? Ты бы согласилась?

– Так не бывает, – ответила она грустно.

Посмотрев на него, она увидела в его глазах слезы и почувствовала укол сострадания. Сама она пролила за год столько слез, что выплакала норму всей жизни. Для нее все кончено. – Поверь, я скорблю.

– И я.

Он снова превратился в живого человека. Увы, ожил слишком поздно. В любом случае она приехала не выяснять отношения, а только навестить его. Если бы она согласилась к нему вернуться, он, возможно, снова повел бы себя с ней бездушно, перестал разговаривать... Она не хотела испытывать судьбу.

– Прости, что я оказался таким безмозглым дураком, – выдавил он. У него дрожали губы, глаза были полны слез. – Просто я не знал, как быть с навалившимся на нас горем.

– Я тоже не знала. – Непонятно, откуда взяться слезам, но они опять дрожали у нее на ресницах. – Мне был нужен ты. У меня больше никого не было. – Она всхлипнула.

– И у меня не было. Ужаснее всего то, что я потерял даже себя самого. Погиб вместе с Тоддом и потащил за собой в могилу наш брак.

– Вот именно! – не удержалась Мэри Стюарт. Она для того и явилась в Лондон, чтобы бросить ему в лицо это обвинение, хотела, чтобы он знал причину ее ухода. В конце концов он имел на это право.

Но Билл сидел перед ней, не стесняясь слез. У него был такой обиженный, жалкий вид, что у нее появилось желание его обнять. Но она сдержалась.

– Хотелось бы мне вернуться назад и прожить этот год иначе, но это невозможно, Стью. Все, что мне остается, – это твердить тебе, как мне жаль. Ты заслуживаешь гораздо большего и всегда заслуживала. Я абсолютный идиот!

– Ну и что ты мне прикажешь делать с идиотом? – Она поймала себя на том, что нервно расхаживает по номеру. Теперь и она выглядела растерянной. – Что толку признаваться мне теперь в прежнем идиотизме? Лучше скажи, почему ты вовремя не опомнился?

– Я не знал, как это сделать. Только здесь и пришел в себя. Стоило мне прилететь в Лондон – и я понял, что натворил. Я был так одинок, что не мог связно рассуждать. Хотел, чтобы ты была рядом со мной, хотел тебя вызвать, но мной владело смущение, а ты развлекалась себе на каком-то чертовом ранчо. Вдруг ты влюбилась там в ковбоя? Отсюда не разглядишь.

У него был такой растерянный вид, что ей захотелось схватить его за шиворот и как следует встряхнуть.

– Ну и болван! – убежденно произнесла она. Ей бы обругать его так несколько месяцев назад, и теперь она жалела, что потеряла столько времени.

– Прости. Я не хотел тебя обидеть. Если бы это произошло, и поделом. Я заслужил.

– Хороший пинок под зад – вот чего ты заслуживаешь, Уильям Уолкер! Говоришь, что мучился здесь от одиночества? Ну и дурень! Засел здесь на месяцы, а меня бросил киснуть в Нью-Йорке! Зачем мне оставаться твоей женой?